Саблезубые тигры (Drepanodon, Machairodus, Smilodon) несомненно принадлежат к наиболее интересным ископаемым хищникам. Впервые появившись в олигоцене, они развивались на протяжении миоцена и плиоцена. В плейстоцене саблезубые тигры достигли очень высокой степени специализации и после этого полностью вымерли.

Скелеты саблезубых тигров были найдены в Европе, в Азии, в Северной и Южной Америке; плохо сохранившиеся обломки черепов и отдельные зубы, по-видимому, саблезубых представителей семейства кошек были обнаружены и в Южной Африке (Meganthereon barlowi, Machaerodus transvaalensis, — Broom, 1939[4]); нижняя челюсть саблезубого тигра (Epimachairodus zweirzychii— Koenigswald, 1940 [5]) была найдена на о. Яве в тех же слоях, откуда происходят кости питекантропа (Pithecanthropus erectus Dubois). Следовательно, обезьяночеловек в своё время встречался с этим опасным хищником. Единственным материком, куда не проникли саблезубые тигры, была Австралия.

Все эти находки указывают на то, что интересующие нас своеобразные представители ископаемых кошек в былые времена имели очень широкое распространение.

Позвоночный столб, грудная клетка, кости конечностей саблезубых тигров не имели каких-либо интересных особенностей. Эти части их скелета не отличались от скелета типичных кошек. Но череп этих хищников был построен во многих отношениях очень своеобразно (фиг. 1).



Особенно интересен был их зубной аппарат. Резцы саблезубых тигров по своей форме и размерам почти не отличались от резцов других хищников, но их клыки поражали своей необычайной величиной. Они были очень длинными, изогнутыми, слегка уплощёнными и имели очень острый задний вогнутый край. Корень каждого из этих зубов так глубоко проникал в верхнечелюстную кость, что доходил до уровня верхнего края глазниц.

Коренные зубы специализированных форм саблезубых тигров были развиты слабо. На верхней челюсти их было только три; при этом первый зуб (третий премоляр) и третий (первый моляр) были очень маленькими и не могли играть большой роли при пережёвывании пищи. В основном эта работа выполнялась одним средним зубом, т. е. четвёртым премоляром.

В результате сильной редукции коренных зубов между огромным клыком и третьим премоляром возник довольно большой промежуток без зубов.

На нижней челюсти рядом с нормально развитыми резцами помещались небольшие клыки. По своим размерам они были меньше клыков других хищников. Коренных зубов на нижней челюсти было только два: четвёртый премоляр и первый моляр, вследствие чего нижняя челюсть на большом протяжении оказалась лишённой зубов. Этот беззубый участок был вдвое длиннее соответствующего участка на верхней челюсти.

Совершенно очевидно, что, обладая очень длинными верхними клыками, саблезубый тигр должен был очень широко открывать пасть, чтобы быть в состоянии пользоваться этими зубами. Судя по тому, что суставное соединение между черепом и нижней челюстью у этого тигра было сильно смещено вниз, он мог при помощи такой мышцы, как musculus digastricus (фиг. 2, в), откидывать свою нижнюю челюсть так, что она становилась под прямым углом к основанию черепа. В таком положении её подбородочный конец уже не мешал животному использовать свои клыки в качестве орудия нападения.



Не менее интересной особенностью строения черепа саблезубого тигра было сильное развитие так называемого сосцевидного отростка (processus mastoideus), который так же, как челюстной сустав, был опущен вниз. К этому отростку прикреплялись две мышцы (mm. sternomastoideus, cleidomastoideus— фиг. 2, г), которые при своём сокращении наклоняли голову зверя вниз. Это движение у него, несомненно, было очень сильным, так как соединение затылочной кости с первым позвонком располагалось значительно выше конца разросшегося сосцевидного отростка. Такая особенность в строении черепа позволяла хищнику наносить своей жертве быстрый и сильный удар большими и острыми верхними клыками.

После сокращения жевательных мышц (mm. masseter, temporalis— фиг. 2, а, б) при закрытой пасти (фиг. 1), подбородочная часть нижней челюсти вдвигалась между плоскими клыками, и они ложились в небольшие углубления на наружной стороне особых парных пластинчатых отростков, отходящих вниз от переднего конца нижней челюсти. Эти своеобразные костные отростки предохраняли клыки от случайных переломов не только при ударе спереди, но даже и при ударе сбоку.

Возможность очень широко открывать пасть, без сомнения, свидетельствует о том, что саблезубые тигры постоянно пользовались своими мощными клыками, как очень сильным оружием. Эти зубы очевидно являлись если не единственным, то, во всяком случае, самым главным орудием умерщвления живой добычи. О большом значении клыков для саблезубых тигров говорит и факт наличия у них на переднем конце нижней челюсти пары больших костных отпечатков, которые при закрытой пасти надёжно предохраняли эти зубы от переломов.

В момент нападения на свою жертву саблезубый тигр держал пасть закрытой и отбивающееся от него животное не могло переломить его плоских клыков, с какой бы стороны ни был направлен удар. Выбрав удобный момент, тигр быстро и широко раскрывал свою пасть и, обнажив таким образом свои страшные клыки, пускал их в дело. Так как клыки были длинными, относительно плоскими и очень острыми, то они действовали, как два кинжала.

Таким образом, изучение особенностей строения черепа и зубного аппарата саблезубых тигров показывает, что они были очень опасными хищниками, способными наносить глубокие раны тем животным, на которых они охотились.

Каких же животных преследовали саблезубые тигры и как они при этом пользовались своим своеобразным зубным аппаратом? На эти очень важные и интересные вопросы многие палеонтологи и зоологи отвечали самыми разнообразными предположениями.

Брандес [3] думал, что южноамериканский саблезубый тигр нападал на глиптодона (Glyptodon). Этот вымерший родственник современных броненосцев, достигавший почти 3 м в длину (2.75 м), имел толстый панцырь, состоящий из сросшихся друг с другом многочисленных костных пластинок. Этот панцырь прикрывал сверху всё туловище животного. На голове глиптодона помещался небольшой костный щит, образованный такими же костными пластинками. Хвост животного был защищён, как чехлом, сросшимися друг с другом костными кольцами, снабжёнными шипами.

По предположению Брандеса, саблезубый тигр пробивал своими длинными клыками панцырь глиптодона, затем, действуя челюстями, как клещами, отламывал кусок панцыря и добирался до мягких тканей тела животного (фиг. 3). Согласно Брандесу, панцырь глиптодона развился как приспособление, защищающее его от нападений саблезубого тигра, а клыки саблезубого тигра — как орудие нападения на глиптодона.



Трудно допустить, чтобы предположение Брандеса могло соответствовать действительности. Саблезубый тигр вряд ли мог пробивать своими клыками панцырь глиптодона, так как толщина этого панцыря достигала 1.5—2 см. Совершенно ясно, что взломать такой панцырь тигру было не под силу, как бы терпеливо ни относился тяжёлый и малоподвижный глиптодон к такой операции. Кроме того, непонятно, почему саблезубый тигр мог избрать хорошо защищённого глиптодона в качестве объекта постоянного преследования, в то время как в составе окружающей фауны имелось достаточное количество совершенно беззащитных травоядных животных, например таких, как большой, но плохо бегающий токсодон (Toxodon).

Вебер [7] думал, что саблезубые тигры питались падалью. При этом они отрывали мягкие полуразложившиеся куски мяса и проглатывали их (фиг. 4).

Очень сильно развитые верхние клыки саблезубых тигров, несомненно, свидетельствуют о том, что эти звери были способны убивать живых животных. Поэтому вряд ли они могли довольствоваться падалью. Их зубной аппарат не давал им возможности отдирать подсохшее мясо от костей мёртвого животного. Понимая это, но считая саблезубых тигров трупоядами, Вебер вынужден был подчёркивать, что они глотали мягкие от гниения части разлагающегося трупа.



Так как ни один современный представитель семейства кошек не питается только падалью, у нас имеются, мне кажется, все основания утверждать, что и саблезубые тигры были типичными хищниками, нападающими на живую добычу.

Метью [6] высказал предположение , что южноамериканский саблезубый тигр охотился на милодона (Mylodon). Это животное было огромным наземным ленивцем, дожившим в Южной Америке до момента проникновения туда человека, что было доказано следующей интересной находкой.

В конце прошлого столетия в одной из пещер в Андах были обнаружены покрытые шерстью куски кожи милодона, его запачканные кровью и разбитые человеком кости, остатки скелетов самих людей и изготовленные ими из собачьих костей примитивные орудия. В той же пещере были найдены куски помёта милодона (это доказывает, что он жил в этой пещере) и запасы сухого сена, очевидно сделанные людьми. Всё это свидетельствует о том, что человек в своё время держал милодонов в пещере в качестве своего домашнего, ещё не вполне прирученного скота, кормил их и убивал по мере надобности. Здесь, вероятно, им был убит и последний милодон.

В кусках кожи на спине милодона имелись многочисленные костные бляшки, которые являлись приспособлением,защищавшим это малоподвижное и мирное животное от нападений каких-то хищников. Метью полагал, что этими хищниками были саблезубые тигры, проникшие в Южную Америку из Северной после соединения этих материков.

Если саблезубые тигры действительно охотились на милодонов, то они по всей вероятности избегали нападать на последних со спины, которая была защищена многочисленными кожными окостенелостями. Тигр набрасывался на милодона вероятно спереди, пытаясь нанести ему смертельную рану в шею (фиг. 5). Возможно, что, действуя таким образом, саблезубый тигр мог убить этого большого наземного ленивца.

Впрочем, милодон был достаточно сильным животным и мог одним ударом своей тяжёлой лапы переломить нападающему врагу позвоночный столб. Поэтому хищник должен был действовать неожиданно и очень быстро.



Абель [1] считал, что саблезубые тигры охотились главным образом на газелей, антилоп и кабанов. Для таких примитивных трёхпалых лошадей, как гиппарионы (Hipparion), этот тигр, по мнению Абеля, был очень опасным врагом. Он, подкараулив гиппариона, набрасывался на него и, действуя своими страшными клыками как ножами, быстро перерезал ему горло (фиг. 6). Не исключена возможность, что предположение Абеля очень близко к истине и что гиппарион действительно был частой жертвой сильных саблезубых хищников. Эта примитивная лошадь могла спастись от преследования тигра только при помощи своих ног. В тех же случаях, когда тигру удавалось наброситься на неё, защищаться ей было уже нечем.



Многие палеонтологи (Ромер и другие) предполагали, что клыки саблезубых тигров позволяли им без труда разрезать кожу таких больших животных, как мастодонты, слоны и носороги. По мнению защитников такого взгляда, кинжалоподобные клыки саблезубых тигров развились именно как приспособление для нападений на этих животных. Саблезубый тигр, набросившись, например, на носорога, рвал своими зубами его толстую кожу до тех пор, пока израненное животное не выбивалось из сил и не делалось добычей хищника (фиг. 7).



Сторонники такого взгляда полагали, что постепенное вымирание вначале многочисленных толстокожих животных было главной причиной вымирания и саблезубых тигров. В 1940 г. Болин опубликовал статью [2], в которой пытался доказать, что саблезубый тигр нападал преимущественно на молодых слонов. Свалив молодого слона на землю, тигр, по мнению Болина, действуя острыми клыками, легко разрезал толстую кожу животного; при этом хищник упирался своими лапами в тело животного и тянул свою голову назад. Рана, нанесённая таким образом, оказывалась очень большой
и обычно смертельной (фиг. 8). Далее тигр, как полагал Болин, при помощи тех же клыков разрезал мышцы своей жертвы на ленты и, захватив их резцами, отрывал. Такая работа больших верхних клыков компенсировала слабо развитые и немногочисленные коренные зубы.



Однако трудно допустить, чтобы саблезубые тигры могли с большой лёгкостью справляться с такими сильными животными, как слоны, мастодонты и носороги.Возможно, что тигры могли наносить этим животным серьёзные ранения, но сваливать и убивать последних им вероятно было не по силам. Очень интересным и важным является то обстоятельство, что среди саблезубых тигров встречались не только виды, по своим размерам достигающие величины льва и тигра, но и очень небольшие формы; таким, например, был Machairodus schlosserl. Эти маленькие саблезубые тигры, разумеется, не могли преследовать крупных травоядных животных; они вынуждены были охотиться только за маленькими копытными.

Различные по своим размерам саблезубые тигры по всей вероятности обычно подстерегали, а затем неожиданно сбивали с ног и убивали таких животных, как гиппарионы, кабаны, антилопы, газели, козы. Такое нападение нетрудно себе представить, но очень трудно понять, как могли саблезубые тигры есть свою жертву после того, как она была убита. К какому бы виду ни принадлежало убитое животное, тигр должен был откусывать куски мяса, т. е. куски мышц, и в какой-то степени пережёвывать их. Но эту работу для его зубного аппарата следует признать по меньшей мере затруднительной. Резцы верхней и нижней челюсти у саблезубого тигра не могли с успехом выполнять такую задачу, так как при каждой попытке откусить этими зубами кусок мяса тигр неминуемо упирался в тело жертвы передними краями своих огромных верхних клыков. Следовательно, его клыки в этом случае начинали действовать как своеобразный намордник и не позволяли ему свободно пользоваться резцами. Если бы саблезубый тигр попытался откусить кусок мяса, широко раскрыв свою пасть, то и в этом случае ему не удалось бы достигнуть цели, так как при этом пришлось бы действовать только острыми вершинами верхних и нижних клыков. Правда, кусок мяса, проткнутый клыками и затем зажатый между резцами, мог бы быть оторван. Но очень сомнительно, чтобы саблезубые тигры прибегали к такому приёму, требующему больших движений нижней челюсти и отнимающему много времени.



Все современные хищники, несмотря на то, что их верхние клыки развиты несравненно слабее, чем у саблезубых тигров, редко пользуются резцами для отрывания кусков мяса. Это объясняется тем, что резцы располагаются на передних концах челюстей, т. е. далеко от челюстных суставов и мест прикрепления жевательных мышц, а потому не могут быть
сжаты с достаточной силой. Как показывают наблюдения, львы и тигры обычно перерезают и отрывают куски мяса, прибегая к помощи коренных зубов правой или левой стороны. При этом они стараются продвинуть кусок мяса насколько возможно ближе к челюстному суставу (фиг. 9). Такой приём для саблезубых тигров был по существу почти
бесполезным. Их коренные зубы были настолько слабо развиты, что могли удерживать и перерезать только небольшие куски мяса. Так как верхняя и в особенности нижняя челюсти у высокоспециализированных форм саблезубых тигров на значительном участке были лишены зубов (фиг. 1,2), то можно уверенно сказать, что эти вымершие хищники
не отрывали кусков мяса так, как это делают современные львы. Если бы саблезубые тигры сохраняли этот приём, то редукции коренных зубов у них не произошло бы. Но изучение эволюции саблезубых тигров на достаточном палеонтологическом материале показало, что одновременно с постепенным увеличением размеров их верхних клыков
происходила всё большая и большая редукция коренных зубов. Это обстоятельство указывает на то, что эти своеобразные хищники непрерывно и шаг за шагом приспосабливались к какому-то новому способу питания, при котором не требовалось хорошо развитых коренных зубов, но были совершенно необходимы огромные верхние клыки, похожие по своей форме на пару ножей. Несомненно, только очень своеобразный способ питания мог обусловить всё своеобразие зубного аппарата саблезубых тигров.

Современные львы и тигры не только отрывают куски мяса при помощи своих коренных зубов, но и раздробляют ими пищу до нужной степени. Мне кажется, что слабое развитие коренных зубов саблезубых тигров не позволяло им питаться мясом, т. е. мышцами животных так, как это делают лев и тигр. Следовательно, если саблезубые хищники и
могли без труда убить какое-либо из современных им травоядных млекопитающих, то в то же время они не могли воспользоваться результатами своей удачной охоты. Сильная редукция коренных зубов у поздних саблезубых тигров свидетельствует о том, что они питались такой пищей, которая не только не требовала большой работы при разрывании
на куски, но и легко разжёвывалась. Для её раздробления было достаточно одного хорошо развитого коренного зуба на верхней челюсти и двух — на нижней, так как из трёх коренных зубов на верхней челюсти у высокоспециализированных саблезубых тигров работающим зубом в сущности был только средний; два другие были слишком малы для того, чтобы играть важную роль.

Несмотря на то, что саблезубые тигры, по всей вероятности, не могли есть мяса, т. е. мышц, они всё же, будучи типичными хищниками, несомненно нападали на каких-то животных. Я считаю не только вполне допустимым, но и очень вероятным предположение, что они питались главным образом внутренностями своих жертв. Однако можно уверенно сказать, что саблезубые тигры не ели ни желудка, ни кишок убитых ими животных. В этих органах они не могли найти для себя достаточного количества питательных веществ. Такие органы, как поджелудочная железа и селезёнка
травоядных не были настолько большими органами, чтобы представлять какую-нибудь особую ценность для хищника. Что же касается почек, то извлечение их для саблезубых тигров было совсем нелёгкой задачей. Единственным органом брюшной полости травоядных, представляющим определенную ценность для хищника, была только очень большая и легко доступная печень.

По-видимому саблезубый тигр охотился следующим образом. Притаившись в зарослях кустарника, он подкарауливал какое-нибудь копытное животное и неожиданным прыжком валил его на землю. Затем он, широко раскрыв свою пасть, одним быстрым и сильным ударом своих длинных верхних клыков, как парой ножей, вспарывал живот своей добыче и тотчас отскакивал назад. Тяжело раненое копытное, вероятно, пыталось встать и убежать. Возможно, что это ему иногда удавалось, и тигр преследовал его по кровавому следу до тех пор, пока оно не падало, ослабев от потери крови. Подойдя к умирающему животному, саблезубый тигр, если это было нужно, ещё шире вскрывал брюшную полость, а затем добирался до печени. Он легко разрезал своими клыками этот мягкий орган на куски и, почти не пережёвывая, глотал их (фиг. 10).



Мне кажется невероятным, чтобы саблезубый тигр мог вскрыть купол диафрагмы со стороны брюшной полости и добраться до сердца и лёгких. Большой печени травоядных, печени, богатой гликогеном и витамином А (каротин), вероятно, было вполне достаточно, чтобы утолить голод хищника, и он покидал труп, не трогая других органов. Впрочем, очень возможно, что прежде, чем оставить мёртвое животное, саблезубый тигр выпивал всю кровь, вытекшую из вскрытых крупных сосудов брюшной полости. Сытый зверь прятался на некоторое время в укромном месте, а затем снова отправлялся на охоту.

Если саблезубые тигры действительно питались именно так, то они должны были наводить опустошения среди копытных животных.

Такое неэкономное истребление копытных было возможно, разумеется, только при условии наличия в составе окружающей фауны очень большого количества самых разнообразных травоядных форм. Такая благоприятная для саблезубых тигров обстановка, по-видимому, была на всём протяжении олигоцена, миоцена и плиоцена.

Приспособившись к пожиранию только очень питательной печени многочисленных и легко добываемых примитивных копытных, саблезубые тигры, естественно, попали в очень трудное положение, когда количество этих животных стало уменьшаться
и когда среди них появились крупные, сильные и быстро бегающие формы, способные постоять за свою жизнь. В таких условиях саблезубые тигры, не будучи в состоянии вернуться к тому способу питания, который был свойствен их эоценовым предкам, оказались обречёнными на медленное, но совершенно неминуемое вымирание. Изучение ископаемых представителей семейства кошек показало, что одновременно с саблезубыми тиграми существовали и такие формы, которые, подобно львам, тиграм, пантерам и пумам, обладали менее специализированными зубами и поэтому были способны съедать и мускулатуру пойманных ими животных. Эти формы, после уменьшения количества примитивных копытных, естественно, превратились для саблезубых тигров в очень сильных конкурентов.

Всё это неизбежно должно было привести к тому, что добывание пищи для саблезубых тигров сделалось очень трудным.

По всей вероятности именно такая обстановка и была причиной того, что, достигнув в плейстоцене наивысшей степени специализации, саблезубые тигры были вытеснены из состава фауны своими конкурентами и вымерли, несмотря на то, что были хорошо вооружёнными и страшными хищниками; они не смогли выдержать борьбы за существование в новых условиях.

Литература

[1] О. Abel. Lebensbilder aus der Tierwelt der Vorzeit. Jena, 1922, 1927.

[2] Воhlin. Food habit the Machaerodonts, with special regard to Smilodon. Bull. of the Geol. Inst. of Upsala, vol. 28, 1940.

[3]Brandes.Ueber eine Ursache des Aussterbens diluvialer Säugetiere. Corr.-blatt. d. Deutsch
. Ges. f.Anthropol. Jahrg. 31, München, 1901.

[4] Broom. A preliminary account of the pleistocene carnivorous of the Transvaal caves. Annal
of the Transvaal Museum, vol. 19, 1939.

[5] Koenigswald. Neue Pithecanthropus-Funde 1936—1938. Wetenschappelijke Mededeelingen
No 28, Batavia, 1940.

[6]Matthew. Scourge of the Santa Monica Mountains. Amer. Museum. Journ., vol. 16, No7, 1916.

[7] Weber. Die Säugetiere. Jena, 1904.


Примечание.

Текст воспроизводится согласно статье: Быстров А. П. Саблезубые тигры. Журнал «Природа», Москва, издательство Академии Наук СССР, 1950, No 12, стр.30-37. Тираж 20000 экземпляров

Милости просим, дорогие друзья

В этом году буду на "американской"площадке (Яузский бульвар) - Дикий Запад, Север-Юг и все-все-все

Полный список и расположение площадок можно посмотреть на официальном сайте фестиваля

36

За фото спасибо Игорю Зайцеву

Черный Ястреб и Спиритуалистическая церковь

Работа с индейскими духами

Ты храбро сражался за свой народ, Черный ястреб. Ты защищал беспомощных и слабых от могучих врагов, и даже потерпев поражение, сохранил честь и достоинство. Во имя Великого Духа, от которого все мы произошли, я призываю тебя. Даруй мне силу и мудрость, дабы я мог противостоять бедам, даруй мне смелость, дабы я мог вступаться за беззащитных. Помоги мне идти дорогой чести, как ходил по ней некогда ты, и следи за тем, чтобы ни один враг не застал меня врасплох.

Индийские духи приходят к нам из лесов и пустошей, что лежат за пределами привычного нам мира. Спиритуалистические церкви видят в них заступников, способных уберечь от опасностей, в том числе и тех, что подстерегают нас в мегаполисах. Чаще всего изображения индейцев держат возле дверей, чтобы отвадить от дома злоумышленников. В худу тот, кто хочет избежать конфликта с законом, может защитить свой бордель или кабак, повесив над дверями монету с головой индейца. (Поэтому неудивительно, что на стенах многих новоорлеанских притонов с самой дурной славой красуются сотни подобных монеток). В одной из самых известных молитв Черному Ястребу есть такие слова: «Он будет сражаться в ваших битвах, он на стене. Он добрый могучий страж, он добрый могучий вождь… он на стене» 5

Обыкновенно в честь Черного Ястреба зажигают красные, черные или белые свечи, а подношения составляют фрукты, жареная кукуруза и табак. Его алтари могут быть огромными, тщательно продуманными, украшенными деревянными фигурами индейцев (вроде тех, что охраняют табачные лавки), или маленькими жертвенниками, расположенными возле дверного проема. Можно использовать ведро или кофейную банку, наполненную белым песком или землей. Статуэтка вождя ставится на песок, туда же помещаются и приношения. (Это может быть заимствование из традиции Конго, где горшки наполняют корнями, землей из священных мест, и костями.) В любом случае, Черный Ястреб пребывает «на стене», защищая своих почитателей и отваживая незваных гостей.

Черный Ястреб– это суровый индеец, наделенный острым чувством справедливости. Он с легкостью отомстит за обиженного, но таких духов не следует тревожить по пустякам. Если вы хотите направить его против своих врагов, убедитесь в своей правоте и подумайте, нет ли еще шансов на мирное разрешение конфликта. Черный Ястреб был жестоким бойцом, когда его вынуждали драться, но он всегда до последнего избегал войны, предпочитая ей мирное сосуществование, и достойно принимал как победу, так и поражение. Он может помочь вам одолеть противника, - а может научить хранить честь и достоинство после того, как вы проиграли битву.

Желтая Куртка и денежная магия

Американский фронтир – это земли, таящие неслыханные богатства, и нет ничего удивительного в том, что к его обитателям нередко обращаются с просьбами о финансовом благополучии. Учитывая их тягу к справедливости, эти духи охотно придут на помощь, когда под разными предлогами задерживается выплата честно заработанных денег, или же человек становится жертвой тех, кто сильней и богаче. Спиритуалистическая церковь Святого Даниила в таких случаях обращается к духу по имени Желтая Куртка. Как объясняет архиепископ Джексон,

Желтая куртка воровал у богатых и отдавал нуждающимся индейцам. И он никогда не крал скот . . . только лишь деньги и украшения. Желтая Куртка – хороший помощник в финансовых затруднениях. Всякий раз, когда вы призываете этого духа, откуда-то приходят деньги, большие деньги… Время от времени мы зажигаем в его честь желтую свечу. Порой кто-то из прихожан заявляет: «Епископ! Дух Желтой Куртки [находится] среди нас!» - и вскоре после этого все присутствующие обнаруживают, что их словно одарили деньгами!» 6

Излюбленные средства Желтой Куртки – соль и нашатырь: сильные чистящие вещества, которые отгоняют злых духов и удаляют препятствия и несчастья, мешающие вам получить заслуженное. Если у вас возникли финансовые проблемы, очистите свой дом при помощи нашатыря и примите ванну с морской солью. Затем сделайте подношение из жареной кукурузы, черного кофе и трубочного табака, и зажгите в честь духа желтую свечу. Это «двойной удар», направленный на устранение любых негативных воздействий, которые ограничивают вас, и одновременно дающий толчок для развития бизнеса.

Желтая Куртка – дух с небольшим количеством последователей. У многих спиритуалистских духовников есть собственные индейские духи – помощники или защитники. Дядюшка Ведро, Сидящий Быки другие духи регулярно получают дары от новоорлеанских спиритуалистов. Это почитание распространено и за пределами Города Полумесяца: по всей Южной и Центральной Америке адепты спиритуализма (Espiritismo, как говорят испанцы) почитают "los Indios", а деревянные статуи индейцев – не редкость в американских магазинах, торгующих травами и растениями. Многие спиритуалисты прибегали к помощи индейских духов: так, знаменитый маг и художник Остин Осман Спейрчерпал вдохновение, общаясь с духом по имени Черный Орел. Если вы начнете воздавать почести индейским духам, то вскоре обнаружите, что за вами наблюдает незнакомый воин. Доверьтесь разуму, но не забывайте и об интуиции: спрашивайте духа о его желаниях и выполняйте эти просьбы.

Архетипы и стереотипы

Имея дело с индейскими духами, мы сталкиваемся с целым рядом проблем, одна из которых – стереотипы. Индийских духов часто представляют отважными воинами, всегда готовыми прийти на помощь белому человеку и беспрекословно выполнять его приказы. (Что стало бы с Одиноким Рейнджером без Тонто?) Боевой клич, военная раскраска на лице, головной убор из перьев, томагавк и «Тьфу. Моя думать, впереди большая куча неприятностей» - все это сразу вспоминается при слове «индеец». Скептики могут заметить, что эти «индейцы» ведут себя не как коренные американцы, а как статисты из старых вестернов. Как и в случае с Эмосом и Энди, Шейлоком и другими нелицеприятными образами, мы, возможно, хотели бы позабыть эти напоминания о нашем неприглядном прошлом.

В спиритуализме нередко встречаются подобные стереотипы. На Кубе и в Гайане, где китайские иммигранты часто выступали в качестве бродячих торговцев, есть целая категория «китайских»духов, которые говорят с сильным акцентом и могут даровать процветание. В Бразилии духи, известные как Джитано («цыгане»), славятся своим распутным нравом и склонностью к воровству – эти обвинения, которые часто выдвигались против цыган, иногда приводили к трагическим последствиям. Нередко граница между архетипом и стереотипом может быть очень тонкой.

Архиепископ Э. Дж. Джонсон из Божественной Израильской Спиритуалистической Церкви (Французская улица, 3000), на сегодняшний день одной из старейших и влиятельнейших спиритуалистических церквей Нового Орлеана, дает интересное, хотя и политически некорректное, соображение по данному вопросу:

Люди спрашивают, откуда в нашей церкви взялся индеец. Ну, дети мои, вы должны помнить, что случилось, когда Иисус оставил свой народ во второй раз… Он сказал апостолам, что уходит, но пошлет им свой божественный дух, который называют еще Святым Духом. И когда он послал этого духа, апостолы начали проповедовать, исцелять и говорить на разных языках… И там было великое множество людей – итальяшки, китайцы, японцы, в общем, все люди, что живут на Земле. И все они приняли дух. Так что нет ничего необычного в том, что в нашей церкви должен быть и индейский дух. 7

Возможно, лучшее подношение, которое мы можем сделать индейским духам, - это осознать ту трагедию, которую они пережили. Один из способов сделать это - разузнать побольше о разных этнических группах, обозначенных общим термином «индейцы». Другой - понять, что некоторые религиозные церемонии и обряды коренных американцев доступны только их кровным потомкам. Легко не придавать значения спиритуалистам и их «краснокожим» помощникам. А готовы ли мы, к примеру, признать расизм, и согласны ли с присвоением звания «знахарь»или «целительница»тем, кто посетил на выходных заурядный семинар? И готовы ли мы что-то сделать для устранения той несправедливости, на которой некогда и было основано наше общество? На эти вопросы нет простых ответов, но тем, кто будет работать с индейскими духами, без ответа на них не обойтись.


5. Andrew Herrmann, “Spreading the Spirit, Black Hawk Gets New Attention,” www.highbeam.com/doc/1P2-4311973.html (accessed May 24, 2011).
 
6. Wehmeyer, “‘Indians at the Door’: Power and Placement on New Orleans Spiritual Church Altars.”
 
7. Ibid

Черный Ястреб и Спиритуалистическая церковь

Черный Ястреб и его церковь

«Сейчас я простой сын того народа, который некогда воздавал мне почести и внимал каждому моему слову. Путь к славе тернист и омрачен многими бедами. Да ниспошлет вам Великий Дух свое благоволение, чтобы вы никогда не испытали унижения, которое было уготовано американским правительством тому, чья гордость и смелость не уступала вашей в ту счастливую пору, когда он жил под сенью родных лесов»

Черный Ястреб 1

В 1832 году военный вождь сауков Макатавимешекака («Черный Ястреб») начал кампанию по возвращению родных земель, захваченных правительственными войсками. По всему Среднему Западу поселенцы дрожали от страха, представляя себе орды «кровожадных дикарей», что скальпируют свои жертвы. В действительности же Черный Ястреб возглавлял группу из 1500 человек, 1000 из которых составляли дети и старики. Эта затея была обречена с самого начала. Закончилось все сражением у реки Бэд-Экс, где были убиты сотни безоружных индейцев, а Черный Ястреб и другие вожди попали в плен.

Павший духом, заключенный в тюрьму белыми людьми, укравшими земли его народа, внутренне сломленный Черный Ястреб поведал историю своей жизни переводчику Энтони Леклеру. Вышедшая в 1833 году книга, «История жизни Черного Ястреба»помогла восстановить его репутацию. Когда-то его боялись, как зверя, убивавшего переселенцев в Иллинойсе и Висконсине, теперь же он стал трагическим героем и благородным дикарем. После смерти, в 1838 году, скелет вождя был украден и демонстрировался на выставках, пока губернатор штата Айова не вмешался, от имени сыновей Черного Ястреба, и не вернул останки родственникам. В честь Черного Ястреба названы дороги и спортивные команды, вертолеты и армейские полки. И вот, спустя много лет, он побудит чикагского медиума основать несколько церквей в Новом Орлеане…

Лифи Андерсон и Черный Ястреб

Не будет преувеличением утверждать, что все спиритуалистические церкви Соединенных Штатов, в конечном счете, восходят к Кейти Маргарет Фокс, которые в 1847 году познакомились с духом по имени «мистер Сплитфут». Общаясь с людьми при помощи стука, он долго изумлял и пугал жителей деревушки Хайдсвилл, что в штате Нью-Йорк. «Мистер Сплитфут» и сестры Фокс вскоре стали международной сенсацией. Спустя сорок лет, больные и спивающиеся женщины признались, что все это было детской шалостью и ловкостью рук (в данном случае, щелчками суставов больших пальцев ног), - но к этому времени спиритуализм был уже быстрорастущим религиозным движением, привлекавшим как белых, так и чернокожих американцев.

О юности Алетейи «Лифи» Андерсоннам известно немного. Предположительно, она родилась в 1887 года в Висконсине. Она была чернокожей, но при этом утверждала, что наполовину индеанка, из племени мохоков.

После переезда в Чикаго она стала известным медиумом, особенно популярным среди чернокожих, прибывших на север в рамках Великой миграции. В 1913 году она учредила в городе Христианскую Духовную Церковь Вечной Жизни. В знак уважения к предкам, одним из своих духовных наставников она называла военного вождя сауков Черного Ястреба.

За несколько лет вождь дал Лифи много странных советов. В то время, как большинство чернокожих стремились покинуть Юг с его расовой сегрегацией, Черный Ястреб велел девушке открыть в Новом Орлеане магазин. (Вождь объяснил, что был некогда «святым юга», в то время как другой индеец, Белый Ястреб, управлял северной частью Соединенных Штатов.) 25 октября 1920 года Андерсон получила разрешение от правительства Луизианы на регистрацию Христианской Духовной Церкви Вечной Жизни, которая расположилась в доме 12 по улице Амелия.

Община стремительно росла; белые и чернокожие жители Города Полумесяца охотно посещали службы и обращались к Лифи за советом. Церквь Вечной Жизни была преимущественно матриархальной организацией: в то время, как большинство ортодоксальных священников полагали, что женщины будут молча посещать службы, или, по крайней мере, оставят мужчинам управление церковными делами, большинство руководящих постов в церкви Лифи досталось именно женщинам. Это было в духе многих спиритуалистических церквей того времени, где настоятельницы и медиумы обычно занимали привилегированное и главенствующее положение. Эта традиция сохранилась и по сей день. Многие женщины, перешедшие в спиритуалистическую церковь из рядов пятидесятников, заявляют, что раньше чувствовали себя заложницами гендерных ролей, навязанных им прежними пастырями, и искали более широких возможностей для личностного и карьерного роста. 2

Однако Андерсон вскоре столкнулся с предрассудками и недоверием белых жителей города. В полиции ее откровенно считали мошенницей, и Лифи попросила защиты у Черного Ястреба. Вероятно, призыв услышали, - она выиграла судебное дело, и дальнейшие притеснения Церкви Вечной Жизни со стороны полиции сошли на нет. После этого случая, Лифи сумела неплохо заработать на лекциях и джазовых вечеринках. Обычная недели «матери Андерсон» выглядела так: во вторник – занятие для будущих руководителей, две воскресные службы и два собрания – в четверг и в пятницу. На этих службах чтение Библии чередовалось с «нисхождением духа», когда в тела верующих входили духи Черного Ястреба, «королевы Эстер»или «отца Джона». Одевалась Андерсон в лучших традициях религиозных лидеров Нового Орлеана. По словам «матери Дорис», одной из ее учениц: “иногда она носила пурпурную накидку, а иногда золотую мантию с накидкой Черного Ястреба на плечах: на ней было вышито изображение черной птицы. Время от времени она надевала мужской парадный костюм, но только в особых случаях“.3

17 декабря 1927 года Лифи Андерсон скончалась, причиной смерти стали осложнения после недавно перенесенной простуды. Хотя ей было всего сорок лет, она заложила прочные основы для крупного религиозного движения. Прежние ученицы Лифи стали теперь почтенными церковными иерархами, сохранившими веру в могущество Черного Ястреба и других вождей. Сегодня спиритуалистические церкви Нового Орлеана сочетают в своих богослужениях римско-католические иконы и облачения, энергичные проповеди пятидесятников и «возложение рук», ладан и священные травы… Как и прежде, «епископы»и «матери»прорицают и отдают свое тело духам, в том числе индейским вождям.

Последние и вызывают массу вопросов у людей, далеких от спиритуалистической церкви. Некоторые остряки именуют их «вудуистскими святыми», хотя многие спиритуалисты полагают себя христианами и стараются отделять свои ритуалы от «грешного»вуду. Кто-то верит, что духи индейцев – грозные воины, к помощи которых прибегают ради мести врагам. Многие прихожане спиритуалистических церквей утверждают, что не обращаются к духу Черного Ястреба, хотя они убеждены в его могуществе. Но изображения Черного Ястреба на многих алтарях и в церквях определенно свидетельствует о его непреходящей популярности и признании.

«Черный Ястреб пришел к моей тете в Чикаго… повелел ей идти и лечить людей… Он исцелил эту женщину. Я сам лечу при помощи Черного Ястреба… Но вы должны правильно распоряжаться его силой. Нельзя просить его о причинении вреда [кому-либо]. Он станет для вас проводником и защитником. Если человек попадет в тюрьму, Черный Ястреб ему поможет. Но я никогда не слышал, чтобы он брался за [какое-либо] черное дело. Только благо приходит ко мне [от него]. Он шлет вам благословение … от Бога. Без Бога вы ничего не сможете сделать.»

Епископ Эдмония Колдуэлл, племянница Лифи Андерсон 4

1. Black Hawk, Autobiography of Ma-ka-tai-me-she-kia-kiak,or Black Hawk (Rock Island, Ill.: n.p., 1833), available at Project Gutenberg, www.gutenberg.org/files/7097/7097-h/7097-h.htm (accessed July 7, 2009).
 
2. Hans A. Baer, “The Limited Empowerment of Women in Black Spiritual Churches: An Alternate Vehicle to Religious Leadership,” in Gender and Religion, edited by William H. Swatos (New Brunswick, N.J.: Transaction Publications, 1994), 82.
 
3. Jessie Carney Smith, Notable Black American Women, book 3 (New York: Thomson Gale, 1995), 10.
 
4. Stephen C. Wehmeyer, “‘Indians at the Door’: Power and Placement on New Orleans Spiritual Church Altars,” Western Folklore 66, no. 1/2 (Winter 2007): 15–44.

Узел в традиционной культуре славян






В народной культуре славян узел служил знаком остановки, скрепления и овладения чем-либо. Такое его символическое значение основано на том, что узел являлся результатом завязывания как магического действия, символически обозначающего замыкание обрядового и личного пространства. Например, завязав на юбке особым образом узел, женщина, идя в лес, могла быть уверена, что не встретит лешего, но если этот узел она не развяжет прежде, чем вернется домой, то в доме появится нечистый дух вроде гнома – «скршитек» ( skřitek ) (морав. [1.S. 287]).

Узел оценивается двойственно и имеет как положительное, так и отрицательное значение. Важную роль при завязывании и развязывании узла играли цель, способ, время, место совершения этих действий. В основе значения узла лежит намерение, с которым он завязывался, выраженное в мыслях или словах. Он мог служить оберегом, если сделан «на добро», им можно удержать, привязать счастье, урожай, плодородие, удачу.

Но он также мог служить и способом наведения порчи, если при его завязывании думали и желали злое. Тогда вместе с узлом можно было передать человеку болезнь, наслать порчу, беду. Поэтому каждый узел, неизвестно кем завязанный, считался опасным, а завязанный собственноручно с благими пожеланиями – полезным. Например, в Смоленской губ. перед важным делом завязывали на нитке узлы, клали нить на порог и произносили: «Как етый вузил завязын, так у нас, рабов Божьих, дела […] сышлось бы», после чего можно было отправляться по делам [2. C. 172].

Как охранительный талисман, оберег против порчи и нечистой силы узел закреплял здоровье, благополучие или божественную силу при человеке, его носящем, служил преградой для болезней, порчи и нечистой силы. С целью оберега носили нити с завязанными на них узлами (предпочтительно красные) на руке, на пальце, на шее или на поясе под одеждой. С той же целью использовали также сеть, на которой много узлов. Вообще, ношение узла-амулета (науза) – один из старинных способов избавления от болезней, он осуждается во многих древнерусских поучениях: «[…] принимали […] некая бесовская наюзы и носили их на себе», «немощь волжбою лечат и наузы (наузами) […]»,«в воспоминание страстей Христовых в пяток великий узолцы себе по числу евангелий вяжут […]шесть лет да не причастятся»и др. Наузы часто состояли из простой нитки с узлами (видимо, с «завязанными»в них словами заговора) или из различных привязок, надеваемых на шею: с травами, кореньями или другими магическими снадобьями(углем, солью, змеиной головой или кусочком кожи, другими предметами). Позже в наузы стали завязывать освященные предметы, молитвы, но особенно часто ладан, отчего они стали называться ладанками [2. С. 177].

Чтобы противостоять возможному сглазу (особенно в переходные моменты человеческой жизни) и отнять у колдунов силу, перед свадьбой подруги невесты, отправляясь к жениху с подарками, брали с собой суровую нитку, которую невеста тайком пряла особым, магическим способом и завязывала на ней шесть узлов «наотмашь», т.е. от себя: первые два делала на пороге избы, другие два – на пороге сеней, остальные – у ворот (бел.) [3]. Во время свадьбы для защиты невесты от сглаза ей под одежду надевали рыболовную сеть либо подпоясывали длинной ниткой, на которой делали как можно больше узлов, навязывали на ее поясе 40 узелков с чтением сорока молитв «Богородице, дево...». Также и жених ,и все поезжане опоясывались сетью или вязаными поясами, веря, что колдун не сможет им навредить, пока не распутает бесчисленных узлов сети или пока ему не удастся снять с человека его пояс (рус.). Вообще пояс в народной культуре считался хранилищем силы, мощи человека, он замыкал внутреннее пространство человека узлом и поэтому служил оберегом так же, как и кольцо, браслет (или нитка, обвязанная вокруг запястья), цепь или бусы на шее.

Магическая защита была необходима и беременным женщинам: для этого они носили обрывок старого невода или мережи или обвязанную вокруг тела старую тряпку с множеством завязанных на ней узлов, спуская их как можно ниже, чтобы защитить детородные пути. Нередко завязывались узлами с наговариванием на них оградительных заклинаний пояс, завязки фартука, лямки сарафана – все, что только можно завязать узлом. При этом, например, приговаривали: «Бабушка Соломонидушка, Христова повиваленка, пособи мне, рабе Божей (имярек) узелочки вязать, всякой немочи, недужности путь заказать» [4. С. 81]. После родов, чтобы порча не проникла через рот, женщина первое время ходила, закусив завязанные узлом кончики головного платка (рус. архангел.).

Повсеместно у славян распространено поверье, что пока нечистый дух (или вампир, ведьма) не развяжет (или не пересчитает) все завязанные узлы, он не сможет повредить человеку и вообще проникнуть в его пространство. Мотив развязывания узла присутствует и в быличках, например в рассказе о неразменном рубле. За этот рубль один человек продал дьяволу в новогоднюю ночь черного кота в мешке, завязанном семью узлами. Настоящим владельцем волшебного рубля человек мог стать только в том случае, если успеет добежать до дома, пока дьявол не развяжет всех узлов на мешке (рус. калуж.) [5. С. 411]. У южных славян роженица, чтобы защитить себя и ребенка от злых сил, завязывала узлом очажные цепи [6.С.78]. У словаков, чтобы уберечь новорожденного от «ночниц» (демонов, которые ночью якобы сосали его грудь, отчего сосочки воспалялась), бабка-повитуха завязывала на тряпочках узелки и днем клала под одеяло ребенка, а на ночь выставляла за окно, веря, что тогда «ночницы» будут сосать эти узелки, а не ребенка [7.S. 115]. По польским поверьям, если на нитках, которыми шьется рубаха, сами по себе вяжутся узлы, это знак того, что хозяин рубахи останется здоровым, а если узлы не вяжутся, то хозяин, не сносив рубахи, умрет (Покутье) [8. S. 150].

В то же время с помощью завязывания узлов можно было навести порчу, расстроить свадьбу, наслать трудные роды, бесплодие или половое бессилие и другие напасти. Желающая расстроить свадьбу знахарка завязывала на веревке церковного колокола два узла, на парня и на девушку, приговаривая, чтобы так не было слышно голоса сватов, как не будет слышно звонов целую неделю (гуцул.)[9. С. 233]. У сербов оберегали молодых во время венчания: чтобы никто не «завязал»их счастья, одна из родственниц стояла под колоколом и держала веревку, чтобы никто не завязал ее узлом (Оролик) [10. С.104]. Узел, завязанный чужим человеком на одежде невесты, причинял ей болезнь, служил ее порче, нарушению благополучной жизни [2. С. 172]. Чтобы наслать мужское бессилие, завязывали три узла на веревке, отрезанной от веревки церковного колокола, или на бахроме, отрезанной от церковного паникадила, с произнесением заговора, чтобы так «висел у раба N сором на рабу N», – и клали узел туда, где должен пройти человек, на которого делали порчу (рус.) [11. С. 356–357]. Если у рыбака не ловилась рыба, а в сеть попадали только жабы, полагали, что ktoś zawiązał mu sieć (кто-то завязал ему сеть), т.е. навел порчу [12. S. 31].

Узел и само действие – вязание, завязывание – часто использовалось в имитативной магии, направленной на обеспечение плодородия и плодовитости или, наоборот, для создания препятствия для них.

В сельскохозяйственной магии у украинцев при звонах колоколов на страстную службу завязывали на ниточке столько узелков, сколько раз бил колокол. Потом эту нить с узлами, символизирующими завязи плодов, повязывали себе на руку и с нею сажали тыкву (Лубенской у.) [13. С. 249]. В Полесье с той же целью бросали на грядки сплетенные венки, закапывали нить с узелками (киевск.), при посадке затыкали за пояс кромку полотна с узелками, которыми привязывали нити основы к навою (ровен.). На огуречные грядки клали шнуры с узлами, конские пута , плетеные лапти, таскали их по грядке – чтобы и огурцы так завязывались и плелись (бел.). С другой стороны, чтобы нанести вред урожаю, наслать болезнь илисмерть хозяевам, колдун или злой человек заламывал и связывал узлом колосья на их поле – делал «залом» ( закрутку, завитку, завязку).

Для обеспечения плодовитости невесты во время свадьбы деверь выпрядал нитку и завязывал на ней узелки, приговаривая, что желает молодой столько детей, сколько узелков он завязал (болг. пирин.). У македонцев, если у невестки долго не было детей, свекровь заговаривала ее, обходя вокруг и завязывая по три узла на трех (двух белых и одной синей) нитках, чтобы получилось девять узлов – по числу месяцев беременности:«Jа врзувам конци, а Господ и семоќните во утро-бата на невестата да заврзат плод, да се зарадуваат сите» (Я завязываю нитки, а Господь и всемогущие в утробе невесты пусть завяжут плод, чтобы возрадовались святые) [14. С. 183].

Наоборот, чтобы не рожать детей сразу после свадьбы, невеста на время венчания делала на завязках своих носков (или на других частях венчальной одежды)столько узлов, сколько лет хотела остаться бездетной (серб.). В редком случае, когда женщина вообще не хотела иметь детей, она должна была венчаться опоясанной не поясом или ремнем, а чем-либо завязанным на «мертвый»узел, или какая-то часть одежды на ней должна была быть пришита к другой (например рубаха к верхней одежде) (серб. Пожега) [15. С. 46].

Аналогичным образом роженица, не желавшая больше иметь детей, клала плаценту новорожденного в свой носок, завязывала его как можно бóльшим количеством узлов, произнося при этом: «Когда эти узлы развяжутся, тогда (имярек) родит ребенка», – потом клала носок в горшок и сразу же быстро закрывала его камнем и закапывала в землю (серб. Пожега) [15. С. 46]. Этим же способом могли воспользоваться и враги новобрачных, желавшие, чтобы у них не было детей: они украдкой завязывали одному из них узлы на одежде.

В животноводческой магии мотив завязывания фигурирует при случке, отеле и купле-продаже скота. Чтобы корова «погуляла»с первого раза, делали на веревке, на которой ее привели к быку, три узла (пол.), давали ей съесть запеченные в хлебе «ткаческие»узелки (которыми при начале тканья привязывали нити основы к переднему навою – полес. житомир). Чтобы свинья скорее стала порóсной, беременная женщина должна была завязать на суровой нитке как можно больше узелков, запечь нить в хлеб и дать съесть свинье (бел. витеб.) [16. С. 157]. При первом отеле корове клали на голову «концы»– ту часть холста с большим количеством узлов, которыми привязывали ткацкую основу к навою – чтобы корова телилась постоянно (рус. калуж.) [5. С. 198].

Сделав на веревке девять узлов и повесив ее на чердаке, магически «привязывали»купленную корову к дому (рус. костром.). Если купленная лошадь с выпаса не приходила домой или уходила к прежнему хозяину, новым хозяевам советовали спрясть нитку, крутя веретено в обратную сторону («против солнца»), завязать на ней 40 узлов с чтением 40 молитв «Богородица»и привязать на шею лошади (рус. владимир.) [17. С. 81]. У словаков в Чистый четверг при звонах колоколов завязывали на веревке столько узлов, сколько голов скота было в хозяйстве. При этом хозяин надеялся, что в случае потери коровы на выпасе, он сможет ее найти, развязав эти узлы (словац., горный Спиш) [18. S. 494]. Так же у поляков поступали пастух в Великий четверг: при чтении священником Евангелий он завязывал на веревке, которой были связаны ветки «пальмы» (атрибут Вербного воскресенья) и из которой он делал кнут, 12 узлов. В случае потери скота летом, он развязывал по одному узлу (лемки) [19. S. 282]. Русский пастух ради сохранности скота старался иметь при себе палку, называемую «обход», на которой была намотана веревка с узлами по количеству голов скота в стаде [20. С. 35]. С плодовитостью птицы связано крещенское гадание в восточной Словакии: завязывали на нитке, которую держали за спиной, узелки, а потом клали ее под порог дома. После того, как священник, обходивший «с колядой» дома, уйдет, пересчитывали узелки, веря, что в наступившем году в хозяйстве будет столько гусят, сколько оказалось узлов (р-н Михаловце) [21. S. 156].

Но завязывание узлов в неурочное время могло привести к несчастьям с приплодом скота: например, запрещалось вязать узлы на Рождество, чтобы у родившегося в наступающем году теленка не были скрючены ноги (полес., гомел.).

Завязывание узлов применялось в народной медицине .Верили, что в них можно захватить болезнь, напавшую на человека, связать ее и перенести в другое место. Чтобы избавиться от бородавок, советовали навязать на нитке столько узелков, сколько бородавок, перед этим обмерив каждую болячку петлей узла, и закопать в землю или в навоз, кинуть в сырое место, на перекресток: когда сгниет нитка, пропадут и бородавки (рус., укр., бел., полес.). В Полесье лечение бородавок требовало более сложного ритуала: каждую бородавку полагалось об-вязать ниткой, затянуть ее узлом и бросить нить в чужой колодец, а бородавки потереть землей из-под ног; причем все это следовало делать в полном молчании(брест.). От болезни «стень» (от которой худеют и бледнеют) мерили ниткой суставы и на каждом завязывали узел. Считалось, что болезнь, связанная узлами, оставляет больного.

Так же «связывали» лихорадку, делая на нитке столько узлов, сколько было приступов у больного, а потом бросали нить через голову в воду, произнося: «Благословенна будь, Мария, пусть эти злыдни моются!»– и бежали, не оглядываясь назад, чтобы лихорадка не догнала (пол. Куявы) [22. S. 96]. Больному советовали также подглядеть весной, как вылупляются из яйца цыплята или утята, и в этот момент завязать узелок на платке или фартуке (пол., Литва) [23. S. 375]. У белорусов больной при начале припадка лихорадки бежал к кладбищу, падал на свежую могилу, а после окончания припадка захватывал рубашкой немного земли напротив груди и завязывал ее ниткой; этот узелок он обязан был носить до полного выздоровления (витеб.) [16. С. 276]. У русских, чтобы изгнать из больного лихорадку, навязывали девять узлов на толстой веревке и били ею больного. Сербы полагали, что больному поможет ношение на шее узлов, завязанных разведенной женщиной (племя Кучи) [24. С. 533].

Ряд действий был направлен на здоровье и нормальное развитие ребенка. Так, для спокойного сна (т.е. для избавления от ночного плача) новорожденного благословляли соломинкой, на которой был завязан узелок (пол., Верхняя Силезия). Если ребенок не начинал вовремя ходить, старик садился на порог дома и развязывал 14 узелков на своем поясе (болг. Кирсаново) [25. С. 296].

Особенно часто упоминание узлов и завязывания встречается в заговорах, где узел имеет значение преграды или замыкания «своего» пространства. Например, от пули заговаривали себя : «[…] завяжу я, раб Божий, по пяти узлов всякому стрельцу немирному, неверному […] вы, узлы, заградите стрельцам все пути и дороги, замкните все пищали, опутайте все луки, повяжите все ратныя оружия[…]». Существует множество заговоров от навета, от порчи и т.п.; например: «И всех завяжу в узел и не могли б рещи на меня и против меня […] никакова слова со дерзновением […]» [2. С. 163]. На Русском Севере для закрепления заклинаний часто завязывали узел на особой веревочке или ниточке.

Как знак остановки и связывания узел использовался также в других ситуациях, когда надо было воспрепятствовать нежелательному слову или действию. Например, у белорусов при подозрении на то, что о человеке судачат, пятнают его честь, следовало завязать тугой узел на первом попавшемся платке, поясе, оборке – чтобы у сплетников завязались языки (витеб.) [16. С. 72]. В Боснии, идя сватать невесту, отец или мать парня завязывали девять узлов на веревке с приговором, чтобы завязался язык у отца невесты, чтобы не мог он отказать сватам и отдал дочь на тех условиях, которые ему предлагали [10. С. 87]. В Полесье бытовало убеждение, что с помощью завязанных на красном платке или на поясе узлов можно сбить с дороги журавлей, помешать их отлету: надо было поднять платок или пояс с узлами вверх по направлению к летящим птицам и прокричать: «Журавли-журавли,я вам дорогу перевяжу» (чернигов.) [26. С. 140]. В обыденной практике хитрый хозяин, если хотел, чтобы гости меньше ели, трижды обвязывал ложки ниткой, выпряденной из пуха, падающего при тканье, делая на ней каждый раз узлы (бел. витеб.) [16. С. 101].

Подобные значения окончания, прекращения действия отражены в ряде фразеологизмов, например: Ondrej zaväzuje hluk (Андрей завязывает шум), т.е. в день св. Андрея (30.XI) оканчивается время забав и песен и начинается рождественский пост; в Зеленый (страстной) четверг sa zaväzujú zvony (завязываются колокола), т.е. замолкают на три дня, до страстной субботы (чеш., словац.) [27. S. 293].Cр., болг. Завързване ‘завязывание’ – половое бессилие у мужчин, неспособность произвести потомство [28. С. 11].Благодаря значению закрепления и привязывания, узлы не использовались в похоронной обрядности. Прежде всего, узлы запрещалось делать при изготовлении одежды и снаряжения для умершего. У русских смертную одежду шили без узлов, чтобы не привязать покойника к этому свету, чтобы он не «пришел»за другим членом семьи (рус.) [29. С. 86]. У поляков верили, что узелками можно было привязать грехи умершего, которые затруднят на «том» свете избавление его души(пол. келец., калиш.) [30. S. 61]. Аналогичные запреты известны также у мораван,лемков, сербов. Болгары развязывали узлы на одежде мертвеца, чтобы он не спотыкался на «том» свете.

Связывание узлом, обозначающее скрепление, единение, использовалось, прежде всего, в свадебной обрядности: молодым связывали руки полотенцем во время венчания (в.-слав.); в первую брачную ночь сватья и дружка, отводившие молодых к постели, связывали их поясом, положенным под простыней (рус. калуж.).

Развязывание узла имеет семантику устранения препятствий, свободного течения, развития, освобождения. Для обеспечения легких родов свадебный наряд невесты готовился так, чтобы на нем не было узлов (словац.) [31. S. 125], (серб.)[15. С. 123]. Повсеместно при трудных родах развязывали все узлы на одежде роженицы и ее мужа (словац., пол., полес.); когда женщина собиралась родить, все, что было связано, выносили из дома или развязывали (серб., Грбле).

Семантику открытия, нарушения целостности имеет развязанный узел в девичьем гадании в Сочельник: девушки завязывали узлом платки и клали под корыто, а наутро смотрели, у кого платок окажется развязанным, та девушка потеряет девственность в наступающем году (морав.) [32. S. 404].

У всех славян существует практика давать подросшим детям развязать пуповину, связанную узлом, для того, чтобы у ребенка «разум развязался», память была хорошая, чтобы ребенок был умелым и ловким в работе. По некоторым другим представлениям, завязанную пуповину человек должен носить при себе всю жизнь, чтобы быть счастливым, богатым и мудрым; этот узел нельзя развязывать, иначе бы «счастье развязалось» (ср.-словац. Банска Бела) [33].

В Сербии верили, что если молодой супруг в первую брачную ночь сначала развяжет девять узлов, завязанные молодой невестой на поясе его штанов, тогда он будет больше любить и беречь жену (босн.) [34. С. 92].

В связи с верой в то, что в узлах соломенных перевясел, которыми связывали убранные снопы хлебов, находятся души умерших, считалось необходимым, если найдешь такой узел, развязать его, чтобы душа освободилась. Жечь и бросать в навоз перевясла с неразвязанными узлами строго запрещалось (чеш., пол.)[35. S. 92].

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Český lid. Praha. 1891. R. 1. 2.

2. Елеонская Е.Н. Сказка, заговор и колдовство в России. Сб. трудов. М., 1994.

3. Ткань. Ритуал. Человек. Традиции ткачества славян Восточной Европы // Авт.-сост. О.В. Лысенко, С.В. Комарова. СПб., 1992.

4. Романов М.М . Ребенок северной деревни в фольклоре и быте // Из истории русской фольклористики. СПб., 2006. Вып. 6.

5. Русские крестьяне. Жизнь. Быт. Нравы. Материалы «Этнографического бюро» князя В. Н. Тенишева. СПб., 2006. Т. 3. Калужская губерния.

6. Рождение ребенка в обычаях и обрядах. Страны зарубежной Европы. М., 1997.

7. Dobšinský P. Prostonárodnie obyčaje, povery a hry slovenské. Martin, 1880.

8. Kolberg O. Dzieła wszystkie. Wrocław; Poznań, 1963. T. 31: Pokucie. Cz. 3.

9. Шухевич В. Гуцульщина: фізіоґрафічний, етнольоґічний i статистичний огляд. Ч. 3: Родини. Гуцульске весiлля. Гуцульськi струменти. Гуцульськi танцi. Гуцульськi пiснi. Смерть i похорони. Львів, 1902.

10. Mиjушковиħ М . Љубавне чини. Београд, 1985.

11. Русский эротический фольклор. М., 1995.

12. Znamerowska-Prüfferowa M. Przyczynek do magii i wierzeń rybaków. Lublin, 1947. T. IV.

13. Украинцы / Отв. ред. Н.С. Полищук, А.П. Пономарев. М., 2000.

14. Македонски фолклор. Институт за фолклор. Скопje, 1991. № 48.

15. Tешиħ М . Народни живот и обичаjи Пожешког кpaja. Пожега, 1988.

16. Простонародные приметы и поверья, суеверные обряды и обычаи, легендарные сказания о лицах и местах / Собрал в Витебской Белоруссии Н.Я. Никифоровский. Витебск, 1897.

17. Журавлев А.Ф . Домашний скот в поверьях и магии восточных славян. Этнографические и этнолингвистические очерки. М., 1994.

18.Horváthová E . Zo zvykoslovných a poverových reálií na hornom Spiši // Slovenský národopis. 1972. № 3

19. Nad rzeką Ropą. Kraków, 1965. T. 2. Zarys kultury ludowej powiatu gorlickiego.

20. Родины, дети, повитухи в традициях народной культуры / Сост. Е.А. Белоусова. Отв. ред. С.Ю. Неклюдов. М., 2001.

21. Pramene k tradičnej duchovnej kultúre Slovenska. (Obrady, zvyky, a povery – 1939) / Zost. V. Feglová a M. Leščák. Bratislava, 1995. Zv. I.

22.Kolberg O . Dzieła wszystkie. Wrocław; Poznań, 1962. T. 3: Kujawy. Cz. 1.

23.Kolberg O . Dzieła wszystkie. Wrocław; Poznań, 1966. T. 53: Litwa.

24. Дучиħ С. Живот и обичаjи племена Куча // Српски етнографски зборник. САН. Београд, 1931. Књ. 48.

25. Концепт движения в языке и культуре. М., 1996.

26. Заглада Н . Побут селянської дитини // Mатерiяли доетнологiї. Музей внтропологiї та етнологiї iм. Хведора Вовка. Київ, 1929. [Т.] 1.

27.Václavík A. Výroční obyčeje a lidové umění. Praha, 1959.

28. Живая старина. 2001. № 2.

29. Маслова Г.С . Народная одежда в восточнославянских традиционных обычаях и обрядах XIX – начала XX в. М., 1984.

30. Kolberg O . Dzieła wszystkie. Wrocław; Poznań, 1963. T. 18: Kieleckie. Cz. 1.

31. Slovensko. Európske kontexty ľudovej kultúry. Bratislava, 2000.

32. Václavík A . Luhačovské Zálesí. Příspěvky к národopisné hranici Valašska, Slovenska a Hané. Luhačovice, 1930.

33. Archív Etnografického Atlasu Slovenska, Ústav etnológie SAV, Bratislava.

34. Glasnik Zemaljskog muzeja Bosne i Hercegovine u Sarajevu. Sarajevo, 1907. Knj. XIX.

35. Zbiór wiadomości do antropologii krajowej. Kraków, 1886. Т. 10

Кухня Нового Орлеана

Новый Орлеан славится неповторимой кухней, и гурманы со всего мира приезжают в «Большое Легкое», чтобы с ней познакомиться. Одетые с иголочки эпикурийцы могут отправиться в знаменитые ресторации, такие как «Бреннан», «Дворец командора» или «Антуан», чтобы полакомиться декадентскими кулинарными изысками. Те, кто ограничен в средствах, могут насладиться кофе с цикорием и бенье или сладким ореховым пралине с орехами пекан, управившись прежде с миской сытной джамбалайи или «грязного риса», посетив один из бесчисленных городских ресторанов – менее престижных, но не менее привлекательных. В то время как Новый Орлеан потакает всем смертным грехам, именно чревоугодники найдут Город Полумесяца особенно привлекательным.

Помимо естественного удовольствия от хорошей трапезы, из кулинарной истории Нового Орлеана можно почерпнуть много интересного. Здесь за обеденным столом можно услышать историю любого народа, а про еду и напитки, что превращают город в рай для гурманов, существует множество легенд и баек. Если вы собрались исследовать вуду Нового Орлеана, то давайте сперва пройдемся по его кухням. Эта прогулка может помочь вашим исследованиям, и уж точно поможет нагулять аппетит!

Джамбалайя

По одной из версий, это блюдо появилось однажды ночью, когда голодный путешественник вернулся в гостиницу. Увы, трактирщик Жан сообщил, что постояльцы уже все съели. Тогда гость приказал:«Jean, balayez!» («Жан, смешай [все] что есть»). Трактирщик перемешал остатки прежних трапез с рисом, и был так очарован результатом, что назвал получившееся кушанье в свою честь – "Жан балайес". Другие утверждают, что название происходит от слов jambon (по-французски «ветчина») и ya (предположительно, африканское название риса), в то время как третьи уверены, что это блюдо появилось во времена испанской оккупации Нового Орлеана, а название его - объединение испанских слов jamón («ветчина») и paella (национальное блюдо из риса).

Пожалуй, самое правдоподобное объяснение предложил кулинар Эндрю Сигал. Он отмечает, что в большинстве рецептов джамбалейи ветчина не является первостатейным компонентом, и что название этого блюда, скорее всего, происходит от словосочетания «pilau au jambon»или же «paella con jamón» (если нам ближе испанская версия). Однако в провансальском диалекте есть слово, которое обозначает смесь, лепешку, или же рагу из риса, овощей и мяса – jambalaia 1. Но если само происхождение слова может быть европейским, то пряности и приправы, без которых не обходится ни одна джамбалейя Нового Орлеана, явно свидетельствуют о влиянии африканской кухни. Сразу же вспоминается себу джен (ceebu jën) - популярное сенегальское блюдо из помидоров, риса, рыбы и овощей, обильно приправленное перцем чили. Когда рыбу заменяет или же дополняет мясо, то это блюдо называется «рис волоф» (по имени сенегальского племени волоф), оно распространено по всей Западной Африке. Вероятно, эти блюда понравились жителям Луизианы, - ведь они тоже не жалели перца для своих кушаний.

Почти у каждого повара в Луизиане есть рецепт Единственной Настоящей Джамбалайи и он будет клясться, что все остальные - просто жалкая пародия. Креольская (или красная) джамбалайя включает помидоры и томатную пасту, в то время как каджунская (коричневая) помидоров не содержит, а свой цвет получает от обжарившихся кусочков мяса, которые соскребают с донышка кастрюли. Другие ингредиенты тоже будут отличаться. Каджуны обычно добавляют сосиски андуи, копченую колбасу или свинину тассо, тогда как креолы отдают предпочтение креветкам, но после этого блюдо готовится практически одинаково. Джамбалайю можно приготовить с курицей, свининой, говядиной, креветками, рыбой, раками, аллигатором или любым другим мясом, которое у вас под рукой. Лук и сладкий перец, как правило, тушатся вместе с мясом и другими овощами. Затем добавляются бульон и рис и, ближе к финалу, быстро готовящиеся продукты, -такие как креветки или раки. В джамбалайю частенько добавляют кайенский перец и соус табаско, хотя кто-то обходится и без них.

Джамбалайя прославилась на весь мир после выхода одноименной песни Хэнка Уильямса-старшего в 1952 году. Обратившись к классической каджунской мелодии, «Grand Texas», Уильямс нарисовал идиллическую картину жизни на берегу реки, где можно беззаботно наслаждаться «джамбалайей, раковым пирогом и гамбо». Новое прочтение каджунской классики заняло первое место в хит-парадах исполнителей кантри и стало известнейшей песней Уильямса. Когда Луиза Тейш, уроженка Нового Орлеана, думала в 1988 году над названием своей книги о женской магии, самым лучшим названием она сочла именно «Джамбалайя».

1. Andrew Sigal, “Jambalaya by Any Other Name,” Petits Propos Culinaires 84 (Winter 2007/2008), available at www.sigal.org/CulinaryHistory/Jambalaya/Jambalaya_by_Any_Other_Name.htm (accessed December 9, 2009).

-------

1 фунт куриных грудок без костей, нарезанных кубиками в дюйм
1/2 фунта сосисок андуи, нарезанных кубиками
28 унций нарезанных кубиками помидоров
1 средняя нарезанная луковица
1 зеленый перец, порезанный и очищенный от семян
1 нарезанный стебель сельдерея
1 стакан несоленого куриного бульона
2 чайные ложки сушеного орегано
2 чайные ложки каджунской или креольской приправы
1 чайная ложка острого соуса
2 лавровых листа
1/2 чайной ложки сушеного тимьяна
1 фунт очищенных и размороженных креветок
2 стакана вареного риса

Cмешайте курицу, сосиски, помидоры, лук, зеленый перец, сельдерей и куриный бульон. Добавьте орегано, каждунскую/креольскую приправу, острый соус, лавровый лист и тимьян.

Накройте крышкой и варите 7 часов на слабом, или же 3 часа на сильном огне. Добавьте креветок, накройте крышкой и подержите на огне, пока креветки не сварятся, примерно 5 минут. Выньте лавровые листья и перемешайте рис (С) https://www.neworleans.com

Заговорно–заклинательная поэзия представляет собой исключительный феномен русской культуры; это единственный фольклорный жанр, который сохранился со значительной полнотой в рукописях ХVII–XVIII вв., имеющих широкую географию (Русский Север, центрально– и южнорусские земли, Поволжье, Сибирь; Москва и Петербург, провинциальные города).

Если былины, сказки, исторические и лирические песни, пословицы, загадки, дошедшие до нас в записях ХVII–XVIII вв., в большинстве своем опубликованы и неплохо изучены, то заговоры за редкими исключениями оставались за рамками внимания исследователей. Между тем заговоры составляют важную и неотъемлемую часть фольклорного наследия России. Без учета заговорно–заклинательной поэзии наше представление о фольклоре и народной культуре ХVII–XVIII вв. является обедненным и односторонним.

Не позднее второй четверти ХVII в. в России (прежде всего на Русском Севере) сформировалась традиция составления и переписывания рукописных сборников заговоров. Большое количество сборников и отдельных заговорных текстов ХVII–XVIII вв. происходят с территории бывших Олонецкой, Архангельской и Вологодской губерний. Не случайно наиболее ранние и представительные сборники заговоров происходят – один из Заонежья, а другой – с территории великоустюжских земель[1]. Высокий уровень грамотности населения, богатая рукописная традиция, относительная территориальная изолированность и слабое воздействие официальной церкви – все эти факторы способствовали формированию развитой севернорусской заговорной традиции.

В последние годы благодаря архивным разысканиям Н.Н.Покровского, Е.Б.Смилянской, А.С.Лаврова, А.В.Пигина, А.А.Турилова, А.В.Чернецова и других исследователей в научный оборот введен целый ряд неизвестных ранее сборников заговоров XVII–XVIII вв., описаны формы социального функционирования заговорной традиции[2]. В результате появилаcь возможность рассмотреть заговорную традицию России XVII–XVIII вв. в ее исторической динамике, географической и социальной стратификации, а также осмыслить различные формы взаимодействия устных и письменных форм магического слова.

В настоящее время было бы полезным выделить и описать отдельные региональные традиции внутри общерусской заговорной традиции, определить их репертуар, характерные для них функционально–тематические группы, сюжетные типы, группы мотивов, образно–тематические константы.

В то же время важно не только реконструировать репертуар заговоров, но и осмыслить заговорную традицию как динамическое целое, выяснить принципы порождения и варьирования текстов.

Такая реконструкция может опираться на сумму письменных источников XVII–XVIII вв. и строиться с учетом более поздних материалов XIX–XX вв., относящихся к тем же территориям, что и более ранние рукописные материалы. Вполне реальна такая реконструкция для заговорной традиции Олонецкого края и особенно Заонежья. Особое значение имеет в этой связи известный Олонецкий сборник второй четверти XVII в., частично опубликованный В.И.Срезневским в 1913 г. Это обусловлено тем, что он, по-видимому, в значительной степени отражает устный репертуар заговоров Заонежья того времени. Большое количество однофункциональных или однотипных заговоров, включенных в Олонецкий сборник, позволяет выявить закономерности текстообразования и варьирования текстов. Обратимся в этой связи к заговорам от кровотечения. В Олонецком сборнике их всего 17; это около 15% от общего количества русскоязычных заговоров (всего их примерно 115). Они даются двумя большими группами – 8 в начальной части сборника (№ 4, 9, 10, 12–15, 17) и 9 в завершающей части, писанной другим почерком (№ 81, 93–97, 99–101).

Ряд текстов сопровождается «инструкциями», из которых явствует, что заговоры следует именно произносить, с уточнениями – когда и как именно, сколько раз их повторять, какие действия при этом совершать: «Говорится молитва стару и ветху, и молоду, и полну по всяк день и по всяк час» (№4)[3] (1); «Говор(и) на яйце и на масло древян(ое) и на масло коров(ь)е» (№10); «А говор(и) и, заплевав, приткнуть безимянным перстом» (№12);«Говори три ж, плюнь три ж на рану» (№13); «Говор(и) три ж» (№17).

Ни один из заговоров от кровотечения не повторяет буквально другие. В то же время в разных текстах встречаются сходные ситуации, персонажи, формулы и словосочетания. В целом тексты весьма разнообразны: от сравнительно больших, сюжетно выстроенных заговоров (№ 4, 12, 93) до кратких, близких заклинательным формулам, с едва намеченной сюжетной частью (№ 94, 100).

Если одни тексты выстроены логично, таким образом, что последующие эпизоды и формулы присоединяются к предшествующим, развивая их содержание (№ 4, 12, 93, 96, 99), то в других отдельные формулы соединены друг с другом или прибавлены к основной части текста так, что их внутренняя логика не всегда очевидна (№ 14, 15). В тексте №101 две формулы не связаны по смыслу друг с другом; можно думать поэтому, что это не один, а два разных текста, записанных подряд.

Некоторые композиционные фигуры и содержательные элементы отличаются большим постоянством, чем другие. Например, инициальная формула типа «Есть в море камень…»и мотив зашивания раны встречаются в заговорах от кровотечения с большим постоянством. В то же время формулы положительного и отрицательного сравнения, формулы невозможности и другие встречаются относительно редко и нерегулярно.

Описание чудесных персонажей в заговорах от кровотечения может иметь лапидарный характер, а может разворачиваться и функционировать как значимый эпизод заговора. Так, например, шитьем могут быть заняты «красная девица о двою главах» (№4), «красная девица, именем Анастасия» (№93),«белый муж» (№96), «золотая швейка» (№99), просто «баба» (№101). В заговоре же №12 шитьем заняты два персонажа – «баба железная»и «девица золотая», причем при конструировании этих образов использованы приемы ступенчатого сужения образов и сквозного симпатического эпитета. Сравнение фрагментов текстов №101 и №12 позволяет проследить переход от прямого именования персонажа к конструированию сложного магического образа.

Седит баба на золоте стуле, золото прядет, пришивает золотою иглою и золотою нитью кров(ь) у раба Божия имярек… (№101)

Стоит ступа железная, на тои ступе железнои стои(ть) стул железныи, на том стуле железном седит баба железная, и прялица у неи железная и веретена у неи железные; прядет она кужел железнои; и зубы, и глаза железные, и вся она в железе. И подле тои ступе железнои стоит ступа золотая, и на тои ступе золотои стоит стул золотои, на стуле золотом седит девица золотая; и зубы золотыя, и вся в золоте, и прялица у неи золотая, и веретена у неи золотые; прядет кужел золотои. (№12)

Наиболее частотный характер в заговорах от кровотечения имеет мотив зашивания раны, представленный в 9 текстах (№ 4, 10(?), 12, 13, 17, 93, 96, 99, 101) и отсутствующий в остальных 8 текстах (№ 13–15, 81, 94, 95, 97, 100).

В 7 текстах мотив реализуется следующим образом: (1) «некто (девица, баба, швея, мужик–ведун) на море (на острове, на Волге–реке, в бане, на камне, кровати, стуле) зашивает рану (вар.: занят шитьем; субъект заговора просит его зашить рану)» (№ 4, 10(?), 12, 93, 96, 99, 101).

В трех текстах встречается мотив: (2) «птица (ворон, орел) уносит иглу», причем данный эпизод может присоединяться к тексту с мотивом зашивания раны (№ 4, 93), но может и функционировать в качестве самостоятельного текста (№17).

Соединение мотивов (1) и (2) дает два сюжетных типа:

Девица на море зашивает рану + девица уронила иглу в море, прилетел ворон, схватил иглу, понес на гору; как не найти иглу, так бы не шла кровь (№4);Девица на море зашивает рану + прилетел ворон, схватил три иглы и понес за море, уронил иглы на дно; как не бывать со дна моря иглам, так не бывать руде из раны (№93).

Сравнение текстов №4 и №93 демонстрирует возможности варьирования весьма сходных заговоров:

На море на окияне лежыт сине море, в том море–окияне лежыт камен(ь) отлатер, на том камени седит красная девица о двою главах, зашивает и заговаривает у раба Божия имярек раны стрел(ь)ные и копеиные, прикос кривои сабли и топорную рану и ножевую, и пищалную, заговаривает од жилы и зашивает красным шелком. Игла у неи без ушеи. Да уронила иглу в синее море, в окиян. Прилетел ворон, лечит ту иглу за нит(ь) да понес на гору на Синаискую. Ни тои иглы на горах не нахаживати, у сего раба Божия ни с которои раны крови не хажывати. (№4)

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа. Есть святое море окиян, есть сред(и) моря окияна бел камен(ь) латар(ь); и седит на белом камени красная девица, именем Анастасия. Есть у неи три иглы златые красные и три нитки шолковы красные; а приходит к рабу Божию имярек, зашивает рану сию кровавую без отрышки, чтоб ни щипоты ни болело, ни запухло во веки веком. Арип. Из-за Сорочинских гор вылетает вран двоеглавои, одноглазои, однокрылои, одноногои; прилетил к девицы краснои к Настасеи, ухватил три иглы златые красные и три нитки шелковые красные и понес за синее море; уронил среди моря на дно. И как со дна моря не бывати ни иглам, ни нитем, так не бывати руды из раны кровавые у раба Божия имярек. Как не вылетывати врану из-за Сорочинских гор (дво)еглавому, одноглазому, однокрылому, одноногому, так бы не бывати руды у раба Божия имярек… во веки веком. Арип. (№93)

Заговоры в общем соответствуют друг другу по составу мотивов и формул. В то же время между ними имеются многочисленные частные расхождения. Так, например, в первом тексте иглу роняет в море сама девица, а достает из моря ворон; во втором – вран хватает три иглы у девицы и сам роняет их на морское дно. Реальной «горе Синайской»первого текста соответствуют фольклорные «Сорочинские горы». Фольклорно–фантастической красной девице «о двою главах»соответствует во втором тексте «красная девица, именем Анастасия», зато ворон рисуется здесь столь же фантастическими красками, что и красная девица в первом тексте, – «вран (дво)еглавои, одноглазои, однокрылои, одноногои».

В четырех текстах встречаются заклинательные формулы, обращенные непосредственные к крови: «Небо аки медено, земля аки железна; так ты, кровь, не кан(ь) от раба Божия, имярек» (№14); «Стар муж идет дорогои; утрись, стар муж, уймись, кровь человеческая» (№15); «Есть море–окиян, едет из окияна моря человек стар, конь под ним кар, а ты, кровь, стань по всякои час» (№94); «Так стои, руда, в раны, ни от камени плоду, ни от мертваго крови» (№96). Только в одном случае содержание заговора сводится к подобной формуле (№94); в остальных текстах формула присоединена к основной части текста (№ 14, 15, 96).

В сборник включены два варианта известной апокрифической молитвы от кровотечения (№ 14, 81):

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа. Господи, благослови, отче. О(т) бездождия святаго пророка Ильи. При царе Ахаве не бысть ни дождя и ни рос(ы), ни источниц по три лета и шесть месяцов. Небо аки медено, земля аки железна; так ты, кровь, не кан(ь) от раба Божия, имярек. Станем и да престанем со страхом. Аминь. Едет девка по морю ныне и присно и во веки (№14).

Господи Боже, благослови, Отче. Молви три ж. При цари было Ахаве небо было меденно, земля была железна, небо не даст росы, земля не даст плоду; так бы кровянные раны руда стала по сес час у раба Божия имярек, чтоб не было в раны ни щепоты, ни болезни, ни крови сего нова месяца и ветха, на всяк день и на всяк час, отныне и до века. За молитв Пречистыя твоея Матере, Господи Исусе Христе, Сыне Божии, помилуи мя грешнаго. Арип. (№81).

В этой молитве используется имя израильского царя Ахава, упоминаемого в Писании: он умер от кровотечения раненый в сражении с сириянами (3 Цар. 22, 34–35); использован в ней также мотив затворения неба, восходящий к Ветхому Завету (Второзак. 11.17) и библейская формула: «И небеса твои, которые над головою твоею, сделаются медью, и земля над тобою железом» (Второзак. 28:23). В текстах имеется характерная для апокрифических молитв ссылка на сакральный прецедент. Формула «Станем и да престанем со страхом»является переделкой литургической формулы «Станем добре, станем со страхом». Благодаря рифме и аллитерации формула приобрела особую выразительность фольклорного характера.

Еще в одном тексте молитвы как таковой нет, но имеется формула «Небо надо мною медное, земля подо мною железная», ясно восходящая к той же апокрифической молитве (а через посредство молитвы – к тексту Второзакония):

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа. Небо надо мною медное, земля подо мною железная. Как есми сходится зоря с светом, так бы сходилас(ь) кров(ь) с медью и медь с кров(ь)ю от всяких глаз у раба Божия имярек. Во веки веком. Арип. (№97)

Еще один текст по своей структуре скорее напоминает молитву, чем заговор:

Господи, Боже, благослови, Отче. Святыи государь папа Римскии чюдотворец Климент, морскии чюдотворец, и яз вам, государи, помолюсь, и вы мне, государи, пособляите и помогаите своею милостию и приходите, государи, и приносите трои щелки розноличные; надобь, государи, зашивати у раба Божия, имярек, кровавые раны, топорные кровавые раны, ножевые кровавые раны, копеичатые кровавые раны; надоб, государи, зашивати тело, а в теле горячая кровь и кости, а в костех мозги и жылы, чтоб те раны ни болели, ни щепели, ни свербели (№13)

Остановимся в заключение на некоторых формальных особенностях Олонецких заговоров от кровотечения. Они отчетливо ритмизованы, легко членимы на колоны.

Во многих заговорах имеются рифмы. В большинстве случаев рифмуются глаголы: ни щепит, ни болит, ни кров(ь) не беж(ит) (№10); ни болели, ни щепели, ни свербели (№13); пособляите и помогаите… приходите… и приносите (№13); станем и да престанем (№14); утрись… уймись… (No 15); прилетил… ухватил… уронил…(№93). Рифма может связывать две части формулы параллелизма: «Ни тои иглы на горах не нахаживати, у сего раба Божия ни с которои раны крови не хажывати» (№4).

В некоторых заговорах с приемом ступенчатого сужения образов глагольные рифмы как бы «прошивают»насквозь текст заговора: «На море на окияне лежыт сине море, в том море–окияне лежыт камен(ь) отлатер, на том камени седит красная девица…» (№4); «Стоит ступа железная, на тои ступе железнои стои(т) стул железнои, на том стуле железном седит баба железная… И подле тои ступе железнои стоит ступа золотая, и на тои ступе золотои стоит стул золотои, на стуле золотом седит девица золотая…» (№12).

Отдельные заклинательные формулы или их фрагменты столь отчетливо ритмизованы и насыщены рифмами, что напоминают собой стихи, например: «Святыи отец Ануфреи зарезал борана, ни крови, ни раны…» (№100). Заклинательной формуле «Есть море окиян, едет из окияна моря человек стар, конь под ним кар, а ты, кровь, стань…» (94) особую выразительность придают рифмы (окиян – стань, стар – кар) и ассонанс (конь – кровь).

В заговорах от кровотечения регулярно употребляются слова рана, руда, кровь (кровавый). Семантическая акцентуация этих слов может производиться за счет их многократного повторения в пределах одного текста, в частности в сочетании друг с другом, например: «…надобь, государи, зашивати у раба Божия, имярек, кровавые раны, топорные кровавые раны, ножевые кровавые раны, копеичатые кровавые раны…» (№13). Благодаря повторяющемуся р, само сочетание этих слов в тексте получает фонетически выразительный характер: ни с… раны крови (№4), рану кровавую (№190, 93), раны кровавые (№12, 13), кровь из сеи раны (№15). В одном ряду с приведенными словами могут стоять и другие лексемы, включающие те же звуковые комплексы, например: «…ураз(ы) и отравы и рану кровавую…» (№10).

Можно думать, что настойчивое повторение согласных к, р, н в заклинательных формулах от кровотечения связано с анаграммированием слов кровь, рана, например: «…зашивает рану с края на краи, с конца наконец…» (№96); «Святыи отец Ануфреи зарезал борана, ни крови, ни раны… ни в камени раны, ни в раныкрови» (№100).

В нескольких текстах символическую роль играет звуковой комплекс ст(а,о), который ассоциируется с глаголамистать, стоять и тем самым имплицирует пожелание, чтобы кровь остановилась, например: «Стоит ступа железная, на тои ступе железнои стои(ть) стул железнои…» (№12), «Станем и да престанем со страхом» (No 14), ср. формы глаголов стать, стоять в повелительном наклонении в формулах, призванных остановить кровотечение: «…конь под ним кар, а ты, кровь, стань…» (№94).

Соотнесение слов вран и в рану в заговоре №95 напоминает каламбур: «… прилетил вран, принес трость, вонзает в рану…» (№95). Можно предполагать также наличие ассоциаций между словами кровать и кровь(№97), камень и кань (так ты, кровь, не кань – №14).

Подведем некоторые итоги. Среди заговоров от кровотечения Олонецкого сборника имеются разные жанровые формы: заговоры фольклорного характера, апокрифические молитвы, заговоры, близкие ритуально–магическим формулам.

Сюжетное и мотивное многообразие заговоров, искусное сочетание различных сюжетных блоков, эпизодов, формул друг с другом, варьирование элементов разного уровня, их умелое свертывание и развертывание – все это демонстрирует незаурядное искусство владения словом.

При сравнении с другими сборниками заговоров XVII–XVIII вв. и с лечебниками того же времени обращает на себя внимание то, что среди заговоров от кровотечения Олонецкого сборника относительно мало апокрифических молитв, вообще нет текстов типа абракадабр и текстов, рассчитанных на потребление в виде рукописей или надписей на вещах, пище и т.п. Все это косвенно подтверждает, что в Олонецком сборнике скорее всего зафиксирован устный репертуар.

Сравнение текстов № 14, 81 и 97 позволяет уловить определенную динамику традиции и проследить одно из направлений протекавших в ней процессов: «врастание» книжно–христианских текстов в фольклорные заговоры. Магическая традиция приспосабливала молитвы и литургические формулы к своим нуждам, заставляя их функционировать как магические тексты.

[1] Срезневский В.И. Описание рукописей и книг, собранных для императорской Академии наук в Олонецком крае. СПб., 1913; Великоустюжский сборник XVII века / Предисловик и публикация А.А.Турилова и А.В.Чернецова // Отреченное чтение в России 17–18 вв. / Под ред. А.Л.Топоркова и А.А.Турилова М., 2002. С.177–224.

[2] Лаввров А.С. Колдовство и религия в России 1700–1740 гг. М., 2000; Отреченное чтение в России 17–18 вв. М., 2002.

[3] Здесь и далее тексты Олонецкого сборника цитируются по публикации В.И.Срезневского с указанием номера текста. Орфография и пунктуация приближены к современным нормам.

Гамбо

Как чили для Техаса, или суп из моллюсков для Новой Англии, так и суп гамбо стал своего рода «визитной карточкой» новоорлеанской кухни. Он давно известен гурманам – так, в 1803 году его подавали на приеме у губернатора Нового Орлеане, а в 1804 это блюдо описано исследователями каджунской кухни 2. Когда Роберт Таллэнт и Лайл Сэксон выпустили сборник рассказов об истории и фольклоре Города Полумесяца, свою книгу они назвали «Гамбо Йа-Йа». Но почему такой чести удостоился именно этот суп?




В простейшем виде, гамбо – это густой суп с овощами, мясом или морепродуктами, обыкновенно подаваемый с рисом. В 1832 году Теодор Пави, путешествуя по Луизиане и Техасу, описал свои впечатления от гамбо из белки (он пишет о «восхитительном тушеном мясе»). Его современники в мемуарах упоминают гамбо из совы и мускусной крысы. В наши дни самыми популярными считаются гамбо с морепродуктами (обычно это устрицы, креветки, раки и крабы, в разных пропорциях и сочетаниях), гамбо с курицей и гамбо с андуйскими сосисками. Часто при готовке используется «святая троица» луизианской кухни – нарезанный кубиками сельдерей, сладкий перец и лук, а среди приправ неизменны кайенский перец и лавровый лист. Но ключевое отличие гамбо от простого супа – это использование загустителей.

Познакомьтесь, наш африканский гость и один из самых распространенных в мире загустителей: окра (бамия). Многим не нравится, что при готовке она становится очень склизкой, но правильно приготовленная бамия не только вкусна, но и полезна – ведь она богата клетчаткой и витамином В6. Этот витамин помогает стабилизировать уровень сахара в крови, замедляя скорость его всасывания в кишечнике. Бамия выводит из организма излишки холестерина и токсины, способствует размножению пробиотиков. 3 Волокна бамии – которые многие недоброжелатели именуют «слизью» - служит загустителем во многих рецептах гамбо. Сытные супы из окры - неотъемлемый элемент кухни многих западноафриканских племен, и именно это растение, которое на языке конго зовется «кингомбо» или «нгомбо», дало свое название фирменному луизианскому супу.

Другой загуститель для гамбо родом не из Африки, а из владений индейцев чокто. Сварив суп, индейцы добавляли туда щепотку тонко измельченных сухих листьев кустарника сассафраса. Они служили загустителем, и придавали супу пряный вкус и аромат, напоминающий эвкалипт. Переселенцы, познакомившись с этим рецептом, тотчас его позаимствовали и, под названием «порошок филе», стали применять в супах гамбо. Если бамию, для удаления слизи, нужно предварительно отварить, то «порошок филе» добавляют в гамбо лишь после того, как суп снят с огня – иначе вы рискуете превратить блюдо в неаппетитную вязкую субстанцию. Сегодня для приготовления гамбо используют либо бамию, либо сассафрасу – но никогда их не добавляют одновременно. Исторически повелось, что в супы из морепродуктов добавляют окру, а в супы из дичи - «порошок филе»: дело в том, что бамия была недоступна в период осенних и зимних охот.

Для поваров, что на дух не переносят бамию, но при этом не могут найти «порошок филе», существует еще одно решение. Помимо индейских и африканских загустителей, кулинары Нового Орлеана нередко используют французский ру. Смешав равное количество муки со сливочным или растительным маслом, ру перемешивают на сильном огне, пока смесь не потемнеет. Полученное блюдо имеет насыщенный ореховый вкус, но требует от повара незаурядного терпения: ру нужно постоянно мешать, чтобы он не подгорел. Иные повара готовят темный ру в течении часа – и все это время непрерывно его перемешивают.

Вегетарианцы тоже не прочь полакомиться вкусным супом – и для них в Страстную Пятницу повара Города Полумесяца готовят «gumbo z’herbes» («зеленый гамбо»). В этот день католики традиционно постились и воздерживались от мясной пищи, поэтому такой суп пришелся как нельзя кстати. Его готовят из разных видов зелени – семи, девяти или пятнадцати различных ингредиентов, в зависимости от предпочтений кулинара. (Предание гласит, что количество трав, которые использует повар – это количество друзей, которых он приобретет в новом году). Суп варится на медленном огне, затем отвар сливается - так что остается лишь немного бульона. Слитый отвар используют для приготовления риса, в оставшийся бульон добавляют темный ру, сельдерей, репчатый лук и сладкий перец, и, в завершении, бульон выливается поверх «зеленого риса».

2. Stanley Dry, “A Short History of Gumbo,” The Southern Gumbo Trail, 2007, www.southerngumbotrail.com/history.shtml (accessed December 10, 2009).
 
3. Ravi Kochhar, “All About Okra,” 2006, www.neurophys.wisc.edu/ravi/okra (accessed December 10, 2009).


Гамбо Йа-Йа (рецепт ресторана «Mr B’s Bistro»)

- 1 фунт несоленого масла
- 3 стакана муки
- 2 порезанных кубиками красных перца
- 2 порезанных кубиками стебля сельдерея
-1 ¼ галлона (20 чашек) куриного бульона
- 2 столовые ложки креольской приправы
- 1 чайная ложка молотого черного перца
- 1 чайная ложка сухих хлопьев красного перца
- 1 чайная ложка порошка чили
- 1 чайная ложка сушеного тимьяна
- 1 столовая ложка мелко нарезанного чеснока
- 2 лавровых листа
- 2 столовые ложки соли
- 1 фунт сосисок андуи, нарезанных ломтиками толщиной в ¼ дюйма
- 3 ½ фунта курицы , жареной и очищенной от костей
- Острый соус по вкусу
- Отварной рис, как дополнение к блюду

Сначала приготовим «темный ру». В 12-квартовой кастрюле растопите масло на среднем огне. Медленно высыпьте одну треть муки, перемешивая смесь деревянной ложкой, и держите на огне 30 секунд. Затем повторите эту процедуру еще дважды. Ру необходимо постоянно мешать, пока оно не приобретет цвет темного махагона (обычно это занимает 30 – 45 минут).

Добавьте сладкий перец, помешивая ру в течении 30 секунд, затем положите лук и сельдерей, помешивая те же полминуты. Добавьте бульон, следя за тем, чтобы не было комков. Положите в кастрюлю все оставшиеся ингредиенты, кроме курицы, риса и острого соуса, и доведите суп до кипения. Варите на среднем огне в течении 45 минут, снимая жир и периодически помешивая. Положите в суп курицу, и варите ее в течении 15 минут. Добавьте приправы и острый соус (по вкусу). Суп подавайте с вареным рисом.

Этот рецепт рассчитан на 6 кварт. Имейте в виду, что гамбо хорошо замораживается и при разморозке не теряет вкуса. (C) https://www.neworleans.com

Букка

Рогатого Бога, древнего проводника в Иной Мир, принято считать покровителем знахарей и божеством ведьм - к этому приводит нас анализ идиом и выражений, связанных со «Старым Ремеслом». В Британии старое божество деревенских колдунов часто называли «дьяволом» - так его нередко зовут сами ведьмы в разных графствах, особенно в Корнуолле.

Разумеется, «Дьявол» сельских ведьм – вовсе не библейский «Сатана»: это древнее хтоническое божество, связанное с обрядами плодородия и сменой времен года (особенно могущественное зимой и осенью), погодой (в частности, со штормами), смертью и незримыми силами, тайным знанием и колдовством.

Такое восприятие божества, как духа природы и воплощения земных тайн, очень четко прослеживается, например, в цыганском фольклоре. Бога цыгане именуют «дэвэл», а Землю – «дэ девелески», «Божья Матерь». Дороги и верования цыган нередко совпадали с путями ведьм, и неудивительно, что многие английские знахари были цыганами.

Корнуолльским ведьмам и знахарям, в частности, живущим на полуострове Пенвит, Рогатый Бог известен как «Букка»; в Западном Девоншире его знают, как «Буки». Значение этого таинственного и превратно толкуемого божества на сегодняшний день понятно немногим. Для многих Букка – это лишь корнуэльский гоблин или проказливый эльф, но его истинное лицо знают те избранные, кто идет по Пути Ворожея, 1 или постигает искусство знахаря 2.

Самое распространенное заблуждение – считать Букку морским божеством. Эта версия возникла, судя по всему, из-за привычки ньюлинских рыбаков оставлять на прибрежном песке в жертву Букке часть своего улова; не сохранившееся до наших дней местечко Парк-ан-Гроуз, «поле креста», в окрестностях Ньюлина, славилось когда-то своим каменным крестом и было центром поклонения этому божеству. К сожалению, выявить сейчас точное расположение этого места не представляется возможным. Предлагать морскому богу в дар рыбу, и так ему принадлежащую, видится мне весьма сомнительным: жертвой силам моря традиционно служили дары земли, такие как цветы или пиво. Кроме того, жертва обычно бросалась в морские волны, а не оставлялась у подножья креста на суше; как знает всякий корнуоллец, любая оставленная на песке рыба пролежит там максимум до следующего прилива, - если ее не растащат вечно голодные чайки, что, как по волшебству, мгновенно пикируют с неба, стоит им лишь увидеть что-то съедобное.

Помимо рыбаков, подношения Букке делали и фермеры. Для хорошего урожая, на землю выливали «глотки» эля, а через левое плечо селяне бросали кусочки хлеба. Определенные участки сельскохозяйственных угодий оставляли нетронутыми – это тоже была своего рода жертва: вместо тучных полей, эти участки становились дикими «землями Букки». Сразу вспоминается район в центре Корнуолла, неподалеку от Труро, известный как «Чибукка», то есть «жилище Букки». Сам факт почитания крестьянами морских богов видится чем-то сомнительным, и уж тем более фермеры не станут жертвовать духам моря плодородные земли. Но есть нечто, что равно заботит как рыбаков, так и фермеров, - это погода. Поэтому Букка, скорей всего, – это божество погоды, - действительно, во многом связанной с морем.

В корнуолльских преданиях Букка появляется в виде таинственной пары Букки Гвиддераи Букки Ду - Белого Бога и Черного Бога. Букка Ду – синоним Дьявола британских народных поверий, он ассоциируется с зимней стужей и ураганным ветром, тогда как Букка Гвиддер связан с хорошей погодой, животворным дождем и жарким летом. Бурю в Корнуолле объясняли неистовой скачкой Букки Ду по небесам. Долгими и холодными зимними ночами он скачет по небу на огромной вороной лошади, чьи глаза горят, будто угли, а из ноздрей вырываются клубы дыма. Эти представления роднят Букку Ду с Дьяволоми Одином /Вотаном, скачущими во главе Дикой Охоты, которая въезжает в Корнуолл по Аббатской дороге; это последняя остановка на пути в Иной мир. Каждый из этих персонажей связан с зимой, грозовыми ночами, тайнами смерти и путешествиями в потусторонний мир и обратно:

«Его появление можно ощутить с приходом зимы, в темных, открытых всем ветрам чащах, когда штормовые ветра сотрясают верхушки деревьев и прячут холодные звезды в обрывки туч, - и люди точно знают, что он вышел на охоту…» (С) Найджел Алдкрофт Джексон, «Свирельный зов Рогатого бога»

Связь между Буккой Ду, Дьяволом и Одином прослеживается и в традициях, связанных с другим загадочным местом в Ньюлине – с Толкарном. Известный как «Камень дьявола», Толкарн представляет собой естественный выход скальных пород, расположенный высоко над церковью Святого Петра. Легенда «Дьявол в Толкарне» рассказывает о том, как нечистый решил заняться рыбной ловлей и украл сети у рыбаков Ньюлина и Маусхола. Когда владельцы хватились пропажи, в погоню за вором пустились певчие церкви Святого Петра, распевая «Символ веры» и «Отче наш». Оглушенный этой какофонией, черт споткнулся, и оставил на скале свой след и отпечаток упавших сетей. Разъяренный Дьявол завопил на преследователей: «Букка! Букка! Букка!», расправил крылья и, плюясь огнем и серой, отбыл восвояси.

Другая легенда, «Толкарнский Тролль», повествует об удивительном создании, обитающем в скале «со времен финикийцев». Оно хорошо известно местным жителям как «странник Один»; рассказывают, что тролль одет в облегающую кожаную куртку с капюшоном, и утверждают, что это создание может похвастать весьма «приятной наружностью». Согласно местным поверьям, тролля можно вызвать, произнеся определенное заклятье и держа в руке три сухих листа: дубовый, терновый и ясеневый. Тролль умел видеть прошлые жизни; он мог поведать колдуну о любом жившем на свете создании.

Еще один общий элемент историй о Букке Ду и Одине – это лошади. В традиции корнуолльских знахарей лошадь служит средством передвижения для силы, которая таким образом путешествует по миру. Порой на коне скачет разрушительная сила, и лучший пример тому – «жердь злобы»: водруженный на шест лошадиный череп с открытой челюстью, чьи глазницы направлены на объект проклятья. Конские черепа и деревянные резные конские головы часто украшали стропила конюшни и хлева: они помещались над входом или же закапывались под порогом, выступая в качестве могущественных защитных фетишей и вместилищ для «скрытых чар». Лошадиный череп клали под кровать больного, а иногда и в саму постель. Таким образом, не вызывает сомнений, что конь почитался целителем, защитником и «транспортным средством» божественной силы.

Нередко для защиты территории использовался кобылий череп: водруженный на шест в саду, он способствовал росту трав и сельскохозяйственных культур, отпугивал вредителей, и, наконец, охранял сад. Такой обычай заставляет вспомнить об ассоциации кобылицы с богиней плодородия, и конского черепа – с ритуальным сосудом.

Посох ведьмы в Традиции нередко именуют «конем». Дело в том, что посох отождествлялся с мировым древом Иггдрасилем– известным также как «конь повешенного», или «конь Одина»: по нему можно было опуститься в Нижний Мир, посетить небеса, и отправиться в путешествие по четырем сторонам Срединного Мира, дабы овладеть его сокровищами. Таким образом, конь выступает одновременно как помощник колдуна, способный умчать его за пределы Круга Земного, и как вносимый в магический круг сосуд, наполненной силой и благодатью. Встаньте в центр круга, - и вы окунетесь в подземные воды, вознесетесь в небеса, пройдете по всем перекресткам Срединного Мира; в магическом круге проявляются три женских начала – вода, земля и воздух. С их помощью в круг призывается мужской огненный элемент и «ведьмовская сила». Три женских начала воплощены и в традиционной ведьминой метле: ясеневую ветку (воздух) с березовым веником (земля) связывает ивовая лоза (вода). Такая метла служит для хозяйки «конем», проводником огненной сексуальной энергии и транспортным средством в путешествиях меж мирам, - и выступает своеобразным «мостом», по которому можно войти в магический круг или же покинуть его.

В круге, начертанном «хитрецом», кобыла олицетворяла не только благую силу – лошадь в ритуалах отождествлялась с древком посоха или метлы, жезлом или веревкой, - но и была помощником колдуна в странствиях по иным мирам; кроме того, кобылица была символом темной богини, Дикой Охоты и ночных кошмаров. Лицо ее – череп Анку, что влечет похоронные дроги, полные душ умерших, по дороге в Иной Мир; лицо ее – совершенный лик богини плодородных земель. Крест у разных народов был связан с циклическими изменениями, путем Солнца по небосводу и с ездовым животным солярного божества. Так, в колесницу индуистского солнечного бога Сурьизапряжены семь кобылиц, чья скачка наполняет мир огненной божественной силой и заставляет сменяться времена года. Чуть ближе к Корнуоллу, в Бретани и Уэльсе сохранился обряд «Осс», в котором задействован насаженный на шест череп – ритуальный танец, когда «серые лошади», или «Мари Луид», пляшут на улицах в канун зимнего солнцестояния – в момент смерти и возрождения Солнца. Традиция «шеста Осс» известна и в западном Корнуолле, где энтузиасты сегодня стремятся ее возродить. В Пенвите «серая голова», или Пенглаз, появляется на праздниках вот уже восемнадцать лет: кобылий череп, украшенный зеленым венком и задрапированный тряпками, заслуженно привлекает внимание зрителей, когда его торжественно несут по улицам. Примечательно, что на одном празднике этот череп стал известен под именем «Букка». При этом Пенглаз/ Осс – фигура весьма загадочная: мы в полной мере не можем постичь весь ее символизм, но определенных успехов в этом познании, судя по всему, достигли. Сложно говорить об абсолютном сходстве, но можно сравнить «серую голову» с мифологической кобылицей, вспомнить о конском черепе – могущественном обереге и сосуде для божественной силы, и упомянуть скакунов Одина, Дьявола, и Букки Ду.

В ковене «Роз ан Букка», равно как и в других корнуолльских общинах, Букка Ду почитается как владыка бурь, связанный с зимой, Иным миром, нашим бессознательным, темным и защитным колдовством и новолунием. Его царствование длится от Аллантайда 3 до Майского дня. Букка Гвиддер, правивший с Майского дня до Аллантайда, был светлым богом лета, ясной погоды, живительного дождя, благой и целительной магии и полной Луны. Однако и Букка Ду, и Букка Гвиддер считались божествами непредсказуемыми и проказливыми (напоминая тем самым об изменчивой погоде Корнуолла). Букка Ду связан с самоанализом, - лишь прибегнув к методу интроспекции, мы можем встретиться с потаенными, животными, противоречивыми аспектами нашей собственной личности.

Божественная пара Букка Гвиддер и Букка Ду – воплощение противоборствующих сил; их поединок – во Вселенной и внутри нас, - будет длиться вечно; они словно «изнанка» друг друга - свет и тьма, жизнь и смерть, расцвет и увядание, высшее и низшее… этот список можно продолжать бесконечно. Многое можно понять, размышляя о противостоянии Букки Ду и Букки Гвиддера; оба силы неразрывно связаны меж собой, и одна вечно порождает другую: свет появляется во тьме, жизнь завершается смертью, а расцвет – увяданием, - и, как учат нас древние, «что наверху – то и внизу»… Осознав это, понимаешь, что вечные противоположности – это участники единого процесса; начало и конец пути – это сам путь, а противоположные точки круга – сам круг. В этом смысле, можно говорить о том, что Букка Гвиддер – это Букка Ду, и наоборот.

В конечном счете, мы сталкиваемся с мистической триадой – ведь Букка Ду и Букка Гвидер объединяются в Букку Гама: Великого Букку, рогатого андрогина, саббатического Козла и божество ведьм. Для кого-то он остается просто «Буккой», единым божеством, обладающим двумя противоположными ипостасями – известными как Букка Гвиддер и Букка Ду. Букка – это разрешение всех противоположностей; свеча между его рогов – это божественный свет, озаряющий Путь Хитреца, и мистическое состояние «однонаправленности ума» - безусловная цель всякой ведьмы. Такого состояния можно добиться, разрешив все противоречия и обретя внутреннюю целостность, покончив тем самым с поляризацией, что практикуется во многих общинах: противоположности словно бы помещают на разных концах огромного воображаемого столпа. Ворожей, обращаясь к практикам духовной алхимии, в своих ритуалах стремится одновременно быть мужчиной и женщиной, светом и тьмой, высшим и низшим. Достичь подобного - то же самое, что и «стать богом»; непростая задача, но ведь и сам Путь Хитреца - это путешествие к свету мудрости, горящему меж рогами противоположностей.

Андрогин, Гермафродит, Ребис, «двойная материя» – предмет давних поисков алхимиков, которым соединение противоположностей помогало найти «сокровенный камень» («occultum lapidem») – по мнению многих, позволяющий обрести «все премудрости». Однако почитание Андрогина или Гермафродита как божества в современных оккультных кругах встречается нечасто. Вероятно, самый известный пример божественного андрогина – это Бафомет, нарисованный Элифасом Леви.

Поклонение божественному козлу было широко распространено по всему миру, и среди современных ведьм и ковенов этот образ по-прежнему весьма почитаем, хотя истинный смысл горящей меж рогов свечи многими уже позабыт.

Следует ли возводить происхождение Букки к античному гермафродиту или дуалистическому божеству в обличье козла? В Британии можно встретить персонажей с очень похожими именами (возможно, имеющими общее происхождение) – Бука, Пукаи Пак: последние два имени до сих пор используются в Ирландии как синоним слова «козел». Похожие существа населяют и другие страны Европы: так, ведьмы северной Италии почитают духа природы в облике большого красного козла с белым пятном между рогов – возможно, оно символизирует «свет мудрости». Этот дух известен под разными именами: Би, Бекко, Буки Букан. В Швеции сохранилась мистерия Буккервайс, в которой ряженые рассказывают историю умирающего и воскресающего бога-козла, супруга майской королевы. В славянском язычестве есть боги-близнецы Белобог, или «белый бог», и его «тень» - Чернобог, или «черный бог»: возможно, слова «бог» и «букка» являются однокоренными.


«Рогатый Букка, тёмный и светозарный, божественный андрогин, будь в каждом сердце и на кончике всякого языка, - потому что вновь настало время, как это было раньше и как будет впредь» (С) Джек Доу

«Груди Венеры и чресла Пана,
Античный мир знал тебя как Бога-Богиню.
Таинственный гермафродит,
Обретенный в древнем священном танце»

(С) Дорин Валиент, «Гермафродит Всебожественный»

---

1 Английское Pellar – «прорицатель», «целитель». Термин пущен в оборот Робертом Кокрейном, основателем «клана Тубал Каина»
2 Английское Cunning (folk) – «хитрец» в контексте «знахарь», «мудрый человек»
3 Корнуолльское название «Дня Всех Святых»

Фестиваль пройдёт с 7 по 16 июня

В будни площадки открыты с 12.00 до 21.00, в выходные с 11.00 до 21.00

Площадка номер 14, Рождественский бульвар

Заходите )

X X X V I I

Джо Ферайль, святой Марон и Йон Сью

На протяжении своей истории, Новый Орлеан повидал немало жестокости и насилия – поэтому немудрено, что здешние жители помнят многих древних воителей. Эти свирепые духи могут помочь в трудную минуту, но призывать их следует весьма осторожно. Хорошо, когда они на вашей стороне, но еще лучше, если их гнев не падет на вашу голову!

Джо Ферайль

Насмешник и хитрец, защитник и враг, я призываю тебя, Джо Ферайль! Дай мне силу свою и надели отвагой, чтобы я приблизил час своего торжества. Сохрани меня от ловушек и убереги от ошибок. Надели меня своей хитростью, но избавь от своей ярости. Да буду я несокрушим под ударами врагов, как твоя наковальня, и пусть твой клинок рассечет все цепи, что сковали меня.

Могущественный дух Гупочитался в Западной Африке как покровитель кузнецов, литейщиков и воинов. Йоруба почитали его под именем «Огун», а для народа фон из Дагомеи этот могучий воин стоял в пантеоне на третьем месте, уступая лишь демиургам Маву и Лизе. Все племена считали этого духа непревзойденным защитником и разрушителем преград, который помогает своим последователям преодолеть все выпавшие на их долю трудности. Во времена Среднего прохода этот дух прибыл в Новый Свет, где и почитается по сей день. На Кубе он известен как Огун, владыка железа, в Бразилии – как Огум, а гаитяне почитают его под именем Огу. В новоорлеанских легендах этот дух фигурирует как «Железный Джо» или Джо Ферайль.

В гаитянском вуду великое множество огу: хитрец Огу Бадагрис– политикан и дипломат, мореход Огу Балинджо, подданный владыки океана Мет Агве, всадник Огу Сен Жак, которого вудуисты отождествляют со святым Иаковом (французы называли его «святым Иаковом Великим», а испанцы нередко изображали в виде скачущего рыцаря). Но если глава этой семьи, неистовый Огу Ферай, славится своей преданностью близким, то Джо Ферайль знаменит, главным образом, как несравненный авантюрист и «джентльмен удачи». Он может отстаивать ваши интересы, или интересы вашего врага, но помните – на самом деле, он всегда ставит во главу угла собственную выгоду.

Одна старая каджунская песня (записанная Эдьером Сегуройв 1934 году) повествует о том, как Джо Ферайль обменял свою жену на ведро орехов пекан. Торговец, должно быть, счел это удачной сделкой, - но вскоре миссис Ферайль сбежала, и вернулась к своему мужу. Затем, повторив эту махинацию, Джо Ферайль получает бочку арахиса, кукурузы и множество других съестных припасов. После каждой сделки он становится еще богаче, тогда как злосчастный торговец в конечном счете разорился.

Как это часто бывает с народными песнями, за внешней простотой кроется множество смыслов и возможных трактовок. Неужели Джо Ферайль – всего лишь один из плеяды народных героев, при помощи своей хитрости и смекалки оставляющий в дураках недалекого богатея? Или он сутенер, зарабатывающий при помощи своей подопечной? Или мошенник, обманывающий честных крестьян? В любом случае, важно одно: если вы слишком доверяете Джо, то рискуете обеднеть или даже пойти по миру. Тем, кто собирается работать с Джо Ферайлем, я рекомендую хорошенько это усвоить.

Гораздо более мрачной фигурой предстает Джо Ферайль в песне Захари Ричарда, современного исполнителя каджунских песен. Рассказ начинается с того, как герой оплакивает свою участь, сидя в тюрьме. Ожидая казни, он обращается к матери, что ждет его за воротами, и к давней возлюбленной – теперь уже о нем позабывшей. Но герой не забывает помянуть и Джо, «чертову каналью», - ведь именно он продал бедолаге виски и одолжил пистолет. Близится рассвет, и вскоре певцу предстоит отправляться на виселицу – и виноват в этом никто иной, как Джо Ферайль. 1

Эта песня содержит важные сведения о Железном Джо и многообразии обличий, в которых предстает перед смертными Гу. В любом случае, этот дух может доставить неосторожному серьезные проблемы. Йоруба многое могут рассказать об Огу, что плывет по рекам крови и в ярости не отличает друзей от врагов, разя всякого, кто не успел уйти с дороги. Джо Фераль охотно угостит вас виски, а потом, когда море вам будет по колено, радушно предложит нож или пистолет. Но когда хмель рассеется, вы обнаружите, что наломали дров, а за свои поступки следует отвечать. Садясь пить с Джо Ферайлем убедитесь, что знаете меру и не угодите в неприглядную историю.

Если вы хотите работать с Джо Ферайлом, попробуйте относиться к нему, как к высококлассному наемнику. Заслужите его уважение – и он сделает все возможное, чтобы исполнить ваши желания, - конечно, если его услуги оплатят своевременно и достойно. Как и с любым наемником, за Джо Ферайлем нужен глаз да глаз, чтобы знать наверняка, отрабатывает ли он свои денежки. Небольшой аванс перед работой с обещанием большей суммы по завершении – очень мудрый подход в таких делах. Будьте уверены – если вы сдержите слово, то и Джо не подкачает: это на редкость сильный и стремительный дух.

Поставьте на алтарь красные свечи и выпивку: как и его карибские и африканские родственники, Джо никогда не откажет себе в удовольствии пропустить стаканчик-другой. В качестве его символа подойдет фигурка пирата, или наемного солдата. Еще лучше будет положить на алтарь саблю или тесак, пулю, или даже пистолет, – но не забывайте о мерах предосторожности! Помимо соблюдения правил хранения оружия, помните, что Джо охотно вооружит всякого – в том числе того, кому не стоило бы браться за оружие. И вообще не забывайте об осторожности, когда имеете дело с Джо Ферайлем – как всякий житель Города Полумесяца, он не упустит шанса воспользоваться наивным простаком или невнимательным ротозеем.

Святой Марон

О, святой Марон, я взываю к тебе в этот горестный час, и прошу о помощи. Когда-то ты порвал свои цепи и вырвался на волю, - так помоги мне избежать ловушек и ускользнуть от преследователей. В темный час, когда землей правит страх, я призываю тебя, святой Марон. Пусть обойдут меня напасти, а враги попадут в расставленные для меня сети.

Рабы, сбежавшие от жестоких хозяев, нередко находили приют в луизианских кипарисовых болотах. Там они присоединялись к общинам маронов (от испанского слова cimarrón, или «беглец»; французы называли таких беглецов «марроны»). Беглые рабы, бывшие слуги, разбойники, пираты и индейцы – все они объединялись перед лицом общей угрозы: на руку им была и труднодоступность их селений, которые не так-то просто было отыскать.

Некоторые мароны стремились к мирной жизни – строили дома, обрабатывали землю, обзаводились женами. Кто-то предпочитал кормиться грабежом и набегами на фермы и плантации. Скрываясь в зарослях тростинка и непролазных болотах, мароны, общаясь с рабами и свободными неграми, наладили разветвленную торговую сеть, не гнушаясь порой и контрабандой. Презираемые белыми американцами как дикари и преступники, в глазах африканцев мароны были настоящими героями.

Самым известным из этих разбойников был беглый раб по имени Сквайр. Среди танцоров с площади Конго мало кто мог соперничать с ним, особенно когда дело доходило до бамбулы. Его хозяин, генерал Уильям де Буйс, подарил невольнику ружье и разрешил самостоятельно охотится. Вскоре Сквайр прославился не только как умелый охотник, но и как меткий стрелок – причем он старательно учился стрелять с обеих рук, словно предчувствуя, что скоро ему предстоит лишиться руки.

Проводя много времени на природе, Сквайр вскоре начал тяготиться своим положением. Он несколько раз пытался сбежать, но всякий раз его ловили охотники за рабами и возвращали генералу де Буйсу. В 1834 году очередная погоня закончилась перестрелкой: пуля попала в правую руку, началось заражение крови и, чтобы не допустить смертельного исхода, руку пришлось ампутировать. Как только рана зажила, неукротимый Сквайр совершил новый побег. На сей раз он добрался до болот и был принят маронами, прозвавшими его Бра Купе («Отрезанная Рука»).

В течение нескольких лет Бра Купе и его мароны убивали и грабили фермеров и переселенцев. Белые считали его самым опасным злодеем луизианских болот, шепотом рассказывая о совершенных им зверствах; награда за его поимку или убийство, меж тем, все возрастала. Но рабы и свободные негры рассказывали об «Отрезанной Руке» совсем другие истории. Для них он стал настоящей легендой, и кто-то божился, будто бы этот разбойник обладает сверхчеловеческими способностями, - например, неуязвимостью для огня и пуль.

Удача Бра Купе отвернулась от него 18 июля 1837 года – марона убил испанский рыбак Франциско Гарсия. По его словам, негр напал на него, когда он плыл по делам. Рыбак не растерялся и, схватив железный лом, до смерти забил нападавшего. (Злые языки, впрочем, утверждали, что Гарсия на самом был одним из приспешников Бра Купе и убил своего атамана во сне, польстившись на награду). Каковы бы ни были обстоятельства смерти разбойника, его тело привезли в Новый Орлеан, где оно было выставлено на площади Джексона как предупреждение для потенциальных беглецов.

Уже после смерти Бра Купе становится объектом почитания новоорлеанских рабов, прозвавших его «святым мароном». Нет числа историям о том, как легендарный разбойник помогал рабам оказаться на свободе и карал жестоких рабовладельцев. В лучших традициях народного христианства и почитания предков, Отрезанная Рука посмертно стал защитником угнетенных и бесправных.

Даже после официальной отмены рабства, чернокожим в Луизиане долго еще приходилось опасаться богатых и влиятельных белых. Охотников за рабами и надсмотрщиков сменили полицейские – ведь нужно было следить, чтобы каждый чернокожий «знал свое место», и не считал себя ровней добропорядочным белым гражданам. Попытки сколотить капитал при помощи рулетки, самогоноварения или иных выгодных, но незаконных способов, часто сопровождались арестами и длительными сроками заключения в печально известных тюрьмах Луизианы. Теперь к святому Марону обращались, дабы не попасть в поле зрении полиции, или помочь выйти на волю знакомому арестанту.

Скрытный при жизни, святой Марон остается таким и после смерти. Его служители из Нового Орлеана обычно не горят желанием просвещать незнакомцев, как правильно приносить жертву и украшать алтарь их благодетеля. Подходящее угощение – это кукурузная мука, бамия и солонина (или любое другое соленое или вяленое мясо) – те продукты, которые марон мог раздобыть в кипарисовых болотах. На алтаре можно разместить порванную цепь (в память о его побеге от хозяев) или статуэтку бегущего раба. Обращаясь к святому Маррону, зажгите красную свечу. Но имейте в виду – вам все равно придется отправиться в глушь и уже там попытаться привлечь его внимание. Он сам даст вам знать, чего он хочет, - но помните, он нередко требует, чтобы его оставили в покое.

Йон Сью

Йон Сью, великий вождь и отважный воитель, услышь мой зов! Ты издревле был хранителем своего народа. Ты возносишь слабых и низвергаешь великих. О, владыка Агассу, пантера в ночи, истреби тех, кто желает мне зла! Ты, приведший народ свой в обетованную землю, - веди меня сквозь тьму и храни от происков тех, кто намерен мне помешать.

Еще во времена Мари Лаво жители Нового Орлеана нередко обращались с просьбами к святому Антонию Падуанскому, известному под разными именами. Так, когда его называли «Йон Сью», добродушный старый монах превращался в могущественного воителя. Некоторые утверждали, что он особо покровительствует приверженцам древних африканских культов, а некоторые богатые креолы утверждали, что на самом деле Йон Сью – это могучий древний король, и называли его «месье Агассу». В его честь принято было носить красные шейные платки.

Изучив африканский фольклор, мы убедимся в королевском происхождении месье Агассу. Согласно одной легенде, юная принцесса Алигбонон, дочь короля Тадо, повстречала в джунглях леопарда и влюбилась в прекрасного зверя. У них родился сын, которого назвали Агассу. Когда старый король Тадо умер, юноша попытался взойти на престол. Увы, его кандидатура была отклонена: если королевское происхождение Алигбонон не вызывало ни малейших сомнений, то определить происхождения его пятнистого отца не представлялось возможным.

Смирившись с неудачей, Агассу и его последователи покинули королевство и двинулись по направлению к плато Абомей (территория современного Бенина). Там Агассу продемонстрировал свою хватку, основав небольшую колонию и искусно ей управляя. Вскоре вождь соседней деревушки, по имени Да, пожаловался, что переселенцы заняли столько места, что скоро построят дворец прямо у него на животе. Услыхав это, Агассу собрал своих воинов, напал на деревню Да и разрушил ее, убив в бою своего незадачливого соседа. Тело Да бросили в глубокую яму, лицом вверх, и возвели новый дворец прямо на его животе, как тот и предсказывал. С тех пор королевство Агассу стали называть «Дагомея», то есть «[расположенная] на животе у Да» 2. В честь божественного предка, Агассу повелел изобразить леопарда на гербе своей семьи.

Хотя скептики могут поставить под сомнение рассказы о божественном происхождении Агассу, никто не может оспаривать величия Дагомеи. Это королевство прославилась, в первую очередь, дисциплиной своих армий, в том числе многотысячных отрядов женщин-воительниц, известных европейским путешественникам как «амазонки Дагомеи». Военная мощь позволила дагомейцам занять все плато Абомей и выдвинуться дальше к побережью. В 1645 году король Хоегбаджазавещал, что каждый правитель Дагомеи должен оставить своему приемнику больше земли, чем он унаследовал сам, взойдя на престол. Его наследники с энтузиазмом взялись за дело, и к 1724 году дагомейцы захватили порт Алладу, что было очень важно для торговли с европейцами – в том числе, и для работорговли.

Этот отвратительный промысел приносил огромный доход владыкам Дагомеи, кормил ткачей и ремесленников, украшавших королевские дворцы и храмы. Но хотя Дагомея и была полна золота, жизни ее обитателей вряд ли можно было позавидовать. Каждый житель Дагомеи клялся в абсолютной верности своему монарху, которого почитали под именами Дада («отец народа»), Докоунон («хозяин и даритель богатств»), Семедо («владыка мира») и Айнон («владыка земли»). Малейшее ослушание каралось смертью. Судья, впавший в королевскую немилость, или принц, метивший на престол, могли радоваться, если их всего лишь продавали в рабство.

Оказавшись на американской земле, потомки Агассу продолжали отдавать дань памяти своему божественному предку. В Новом Орлеане Йон Сью почитался как защитник старых обычаев, хранивший от напастей королев вуду, и гарантировавший, что их обращения к африканским духам будут услышаны. В дни испытаний, когда приверженцам вуду грозили всевозможные беды, Йон Сью заботился о том, чтобы угроза миновала, и древние обряды продолжали исполняться. Полицейские, фанатичные христиане и нечистоплотные журналисты регулярно выступали в крестовые походы против вуду и его адептов, но всякий раз Йон Сью делал так, чтобы все усилия в очередной раз сходили на нет.

Если вы хотите обратиться к Йон Сью, поставьте на алтарь небольшую статуэтку святого Антония Падуанского, или фигурку леопарда. Обвяжите вокруг статуи красную ленту: тем самым вы приветствуете Йон Сью в новом доме и выражаете ему свое почтение. В дар ему преподносят красные свечи, слабо прожаренный («rare») стейк и крепкий алкоголь. Помните, что Йон Сью – не из тех, к кому легко обращаться с просьбами: ведь королей не тревожат по пустякам. Но если вы станете относиться к нему с должным почтением, он поможет вам достичь цели и процветать, несмотря на все испытания.

Если вас притесняют борцы с вуду, вы можете обраться к Йон Сью, но будьте готовы к его манере работы. Ваших мучителей вполне могут найти мертвыми, или серьезно искалеченными. Как дагомейский король, Йон Сью нетерпим к богохульству и неуважению; ему отлично известна роль страха в деле сохранения порядка и предотвращении возможных преступлений. Гораздо безопасней обращаться к нему за советом в делах руководства общиной, или же попросить о благословлении ваших ритуалов, чтобы и другие духи смотрели на них с одобрением.

1. Zachary Richard, “Joe Férraille,” from the album Couer Fidèle, 2000, available at www.cdbaby.com/cd/zacharyrichard5.
 
2. Robert M. Salin and Sharon La Boda, International Diary of Historical Places: Middle East and Africa (London: Taylor and Francis, 1996).

Глава III

Черная свеча

Защита и порча

Если какую-то главу этой книги и можно выделить, как самую важную, то именно третью. Хотя ранее я наглядно продемонстрировал, что черные свечи нельзя считать самым популярным подношением Святой Смерти, следует признать – для большей части мексиканского общества и СМИ дело обстоит именно так. Очень редко телевидение или пресса рассказывают о чем-то ином, кроме связи Санте Муэрте с преступным миром. Большинство американских и мексиканских обывателей понятия не имеют о том, что Костяная Леди способна исцелять, помогать в поисках работы и поддерживать алкоголиков и наркоманов в борьбе с их пагубными пристрастиями. Собственно, эта одна из причин, по которым я уделил столько внимания другим цветам и всячески старался подчеркнуть все многообразие культа Скелетной Святой. В следующих главах я коснусь менее известных широкой публике занятий Санте Муэрте, в частности, рассказав о ней как о целителе и посреднике по трудоустройству. Но в этой главе мы рассмотрим темную ипостась Костлявой, далекую от христианских ценностей и человеческой морали, к которой обращаются за помощью в противозаконных делах.

В полевых материалах антропологов середины двадцатого века Святая Смерть фигурирует только как покровительница любовной магии, в честь которой зажигались красные свечи. Однако, наказывая беспутных мужей и заставляя привороженных кавалеров склониться перед ее почитательницами, Могущественная Леди демонстрировала, что ее можно просить не только о помощи в делах амурных, но и о наказании и мести. Похоже, что до конца 1980-х к ее грозной ипостаси прибегали лишь в сердечных делах, - например, ревнивые жены или брошенные подружки. Если просьбы о мести выходили за пределы семейных неурядиц, и касались дел более серьезных, то черную свечу старались зажигать подальше от посторонних глаз, и делали это в тайне.

Похищения во славу Смерти

Санта Муэрте выйдет из подполья в конце 1980-х - начале 1990-х годов. Широкую известность она получила в 1998 году, после ареста Даниэля Лопеса, по прозвищу Мочаорейас («Ухорез»), знаменитого похитителя людей, которому полицейские разрешили взять с собой в камеру статуэтку его костлявой покровительницы. Кровавые похождения Лопеса и его подельников регулярно освещались на телевидении и в прессе, и дали импульс к развитию киднеппинга, этой чудовищной преступной индустрии, в которой Мексика сейчас занимает лидирующее положение в мире, опережая по количеству ежегодных похищений даже Бразилию и Колумбию. И, незаметно для рядовых американцев, случаи похищение людей с целью выкупа вскоре стали фиксироваться и к северу от мексиканской границы: «столицей» этого преступного бизнеса в Америке стал город Феникс, причем в 2008 году сообщалось о 358 похищенных.



Хотя Крестная по-настоящему прославилась в 1998 году, сомнительная честь оказаться на первых полосах газет выпала ей десятью годами раньше, в 1988, – хотя с громкой историей Мочаорейаса это было несопоставимо. Адольфо Констанцо, американец кубинского происхождения и наркобарон из мексиканского городка Матаморос, в 1980-х годах возглавлял банду похитителей людей. Поиски техасского студента Марка Килроя привели полицейских на ранчо Костанцо, где им открылось жуткое зрелище. Останки пропавшего Килроя, а вместе с ним еще нескольких жертв, были обнаружены в жертвенных котлах и братской могиле. Адольфо и его шайка, с легкой руки журналистов окрещенные «нарко-сатанистами», проводили искаженные обряды афро-кубинского культа Пало Майомбе в сочетании с мексиканскими языческими ритуалами. «Нарко-сатанисты» похитили и ритуально убили на ранчо, как минимум, четырнадцать человек. Среди котлов, черепов, кинжалов и прочих ритуальных предметов, найденных на ранчо, была и статуэтка Санта-Муэрте. 1 До конца неясно, какую именно роль она играла в этом зловещем культе, но это был ее дебют в СМИ: теперь обыватели недвусмысленно связывали Мрачную Жницу с человеческими жертвоприношениями и торговлей наркотиками.



1. Chris Hawley, “Catholic Church Upset by Mexico’s St. Death,” Arizona Republic, October 18, 2004 , available online at htt p://www.religionnewsblog.com/9024.

Народная магия Аппалачей

Вера в действенность колдовства позволяла людям не терять присутствия духа и стойко переносить удары судьбы. Многие горцы верили, что магия обязательно поможет им в трудную минуту. Едва ли вы разбогатеете в одночасье, но уж защитить вас от всевозможных бед магия вполне способна, - даже если вы бедны, как церковная мышь. За игорным столом магия подскажет вам, какие карты приготовил банкомет, и поможет изменить расклад в вашу пользу.

Колдуны из Аппалачей обычно не афишировали свои способности, сторонясь тех, кто относился к ним с недоверием и предубеждением – в основном это касалось священнослужителей. Все «дикарское»или «несоответствующее доброй книге»для церковников автоматически приравнивалось к «дьявольскому», и «бабушки» (1) только морщились при виде этих святош. Можно посетить каждую церковь в графствах Юника, Картер и Вашингтон, но это не приблизит вас к Богу. Когда богатого фермера одолевают напасти, ему нужен кто-то, способный отвести беду и оказать «особенные»услуги, в которых он так нуждается.

Американская народная магия - это гремучая смесь из ирландских, шотландских, немецких, итальянских и иных традиций Европы, с элементами африканских верований и индейского колдовства. Так, использования морской и дождевой воды – старинная практика английских колдунов. Пыль и грязь в своих ритуалах применяли индейцы и африканские невольники, а еврейские знахари ставили под кровать миски и сковородки; традиция выбрасывать все остающееся после обряда в реку или ручей прослеживается у многих европейских народов, тогда как использование могильной земли может иметь как европейское, так и африканское происхождение.

Порой нелегко понять, откуда берут свое начало те или иные ритуалы, - особенно с учетом того, как они изменялись и адаптировались к местным условиям. Некоторые компоненты добавляются и удаляются, в зависимости от местности, времени года, и целей знахаря. Вот почему для достижения какой-либо цели порой существует несколько разных путей, а в ритуалах используются различные инструменты или снадобья. К примеру, широко известный порошок «горячий след», к которому прибегают, чтобы заставить недоброжелателя оставить вас в покое или даже уехать из города, состоит из красного острого перца, специй и серы. Но все эти компоненты редко можно найти в Аппалачах, поэтому чаще в ход идут черный перец и соль – ингредиенты дешевые и легко доступные. Мне часто доводилось слышать, что в порошок, призванный отпугнуть или прогнать незваного гостя, добавляли толченых жуков или пауков. Кстати сказать, горцы практически не используют само название «горячий след» - для них это «выкорчевка»человека, когда он уходит, и больше не возвращается.

Хотя кто-то старается «держаться корней», любая живая традиция растет и меняется. При этом следует уважительно относиться к прошлому и почитать те силы, что хранили от бед и притеснений наших предков. Тем интереснее старинные обряды, благодаря которым «бабушки»преодолевали все испытания и невзгоды.

Издревле люди орошали эту землю кровью и засевали своими костями; снова и снова звучали здесь смертные стоны и плач новорожденных. Эти горы видели столько рождений и смертей, что наш разум и не в силах себе представить. Здесь проливалась кровь солдат и рабов. Эти испытания и невзгоды породили саму нашу культуру с ее народными песнями, ценностями и кулинарным искусством.

Очутившись в горах, люди заново учились охотиться, вести хозяйство и строить дома, причем это касается не только белых переселенцев – такова была судьба всех здешних жителей, даже тех, кто селился здесь задолго до индейцев чероки. Аппалачи учили людей охоте, домашнему хозяйству и колдовству. По сути, та земля, где живут ваши предки, и формирует их образ жизни и систему ценностей.

В этих краях прошлое неразрывно связано с настоящим, образуя причудливую паутину. Высокие горы, теплые реки… порой кажется, что сам воздух здесь полон волшебства. Особенно сильно это чувствуется осенью, в часы, когда землю укрывает туман, а церковные колокола еще не возвещают о начале службы. А какие здесь рассказывают удивительные истории: волшебные сказки, кладбищенские байки, былички о том, как в дверь стучатся гости из иного мира… Суеверия – это основа народной магии, и не следует считать их глупыми или нелепыми. В это верили наши предки, и у нас нет оснований сомневаться в их мудрости. Возьму на себе смелость утверждать, что большинство из этих историй правдивы. Суеверия отражают потребности человека, будь то богатый урожай, хорошая погода, крепкое здоровье или защита домочадцев. Из этих повседневных нужд появилась на свет, сформировалась и дошла до наших дней магия Аппалачей.

---

1. "Mamaw" - одно из местных обозначений "знающих" (Ульф)

Смешение разных культур, породившее новоорлеанское вуду, дало жизнь великому множеству странных и причудливых обычаев, часть из которых берет начало в европейской народной магии. Эта эклектика превратила Новый Орлеан в уникальное этнокультурное пространство, с собственным менталитетом и образом жизни, непохожим на уклад других американских городов. Город Полумесяца поистине пронизан магией; чары и тайны встречаются здесь на каждом шагу – и нередко вы можете столкнуться с ними там, где и помыслить бы не могли встретить очередное чудо.

Марди Гра

Торжества, предшествующие Великому Посту, с размахом отмечают во многих странах, однако новоорлеанцы придают этим гуляниям особое значение. Праздник Марди Гра («Жирный вторник»), предшествующий Пепельной Среде, превратился в настоящий символ города, и каждый год люди съезжаются в Новый Орлеан, чтобы хорошенько повеселиться перед долгими неделями строгости и воздержания. В то время, как женщины выставляют напоказ груди, надеясь получить в награду связку бус, пьяницы и дебоширы – таящиеся под масками, или не прячущие своих лиц, - заходят в бесчинствах куда дальше, нарушая все принятые в обществе нормы поведения.

Давайте попробуем разобраться – как появился в Городе Полумесяца этот яркий и веселый праздник? Оказывается, вуду – не единственная попытка объединить христианские сюжеты с языческими обрядами. Чтобы понять Марди Гра, нам придется вспомнить о ритуалах сельскохозяйственной магии, практиковавшихся в дохристианской Европе.


До и после Пасхи

Для наших предков смена времен года была делом первостатейной важности. Так, поздняя весна могла означать голодную смерть для всего племени. Для того, чтобы растаял снег, зазеленели всходы и дали приплод стада, проводились специальные церемонии. Задабривая богов, властвовавших над природой, наши предки надеялись избежать голода: за это боги получали приношения и хвалу от своих почитателей, которые, в свою очередь, ждали изобильного урожая. Чем больше людей участвовало в ритуале, тем богаче были дары богов, и поэтому в таких церемониях участвовали не только жрецы и шаманы, но все представители общины.

В те дни сезонная еда не была уделом гурманов: это была норма жизни. Ведь когда зима покрыта снегом, о свежей зелени приходилось только мечтать. Продукты, собранные осенью, нужно было растянуть на всю зиму – ведь замерзшую землю уже не вскопать, поэтому зерно и корнеплоды были недоступны до следующего урожая. Наступление весны было для наших предков праздником – ведь они пережили зиму, призрак голодной смерти уходил восвояси, и скудная зимняя диета вскоре будет дополнена свежими фруктами и овощами. Поэтому нет ничего удивительного в том, что эти весенние празднества вызывали у людей неподдельную радость, и были очень веселыми и шумными.

Нередко эти праздники сопровождались бурными сексуальными оргиями. Отчасти это объясняется весельем и ликованием, царившими на подобных пирушках, но у такого поведения был и более глубокий смысл.

За тысячу лет до рождения Фрейда, наши предки уже понимали связь между сексуальным влечением и той жизненной силой, что заставляла быка тянуть плуг и наполняла луга россыпью ярких цветов. Они надеялись, что их собственная сексуальность может побудить зверей - обитателей ферм и охотничьих угодий, - спариваться и давать здоровое потомство, чтобы облегчить труд пастухов и охотников и снизить риск того, что зимой людям пришлось бы голодать.

Ко времени Римской империи эта традиция уже считалась очень древней. Сами римляне отмечали 15 февраля Луперкалии, хотя они уже и не помнили бога или богов, которым был первоначально посвящен этот праздник. Знатные юноши, облаченные в набедренные повязки (а такая одежда больше пристала пастухам и крестьянам, чем юным аристократам) бегали по улицам, избивая случайных прохожих плетьми из козьей кожи. Вместо того, чтобы бежать от этих истязаний, люди (особенно молодые женщины) сами подставляли спины и плечи под удары, так как эти бичевания считались залогом плодовитости и легких родов. Помимо этого, Луперкалии сопровождались изрядными попойками и веселыми пирушками.

С приходом христианства были предприняты попытки искоренить эти языческие обычаи, - но эти попытки оказались тщетными. Богатые и образованные, возможно, морщились от предрассудков своих земляков, но крестьяне не собирались рисковать урожаем, а тем более отказываться от лучшей пирушки года! В конечном счете, отцы Церкви мудро решили, что если нельзя запретить праздник, то стоит принять в нем участие, а еще лучше – возглавить его. Как обычно, языческая традиция была переосмыслена в рамках христианской мифологии. Праздник возвращения Земли к жизни стал праздником смерти и воскресения Христа, а буйные ритуалы плодородия стали последними гуляньями перед строгим Великим постом. Так как употребление в пищу мяса в этот период очищения и смирения плоти было запрещено, эти пирушки стали последним шансом хорошенько поесть, «carne valle», или «прощанием с плотью».

Европейский карнавал официально начинался с 6 января (праздник Богоявления, когда три царя принесли свои дары младенцу Иисусу) до вторника перед Пепельной Средой. Гуляки носили маски – это позволяло им пить и безобразничать, не боясь разоблачения. Свое триумфальное шествие карнавал начал с Италии (где стал настолько популярным, что папа Григорий XIIIсделал Марди Гра официальным праздником уже в 1582 году), и вскоре распространился по всем странам континентальной Европы.

Затем, с началом эпохи колониализма, карнавальные празднества завоевывают и Новый Свет. Португальские поселенцы привезли эти торжества в Бразилию, на Гоа и в Индию. Французские колонисты, приглашенные испанцами в Тринидад, провели там первый карнавал – эта традиция жива и по сей день. А 3 марта 1699 года Пьер Лемуан д'Ибервильи его солдаты отметили этот праздник, проведя первую мессу во французской Луизиане и назвав свой лагерь (расположенный примерно в шестидесяти милях от современного Нового Орлеана) Пойнт-дю-Марди-Гра.

Марди Гра приходит в Город Полумесяца

Первое официальное упоминание о Марди Гра в Новом Орлеане мы находим в испанском докладе 1781 года, в котором выражалась озабоченность по поводу рабов, многие из которых в этот день прячут лица под масками. В 1806 году городской совет Нового Орлеана официально запретил балы-маскарады, чтобы пресечь эти буйные, а порой и откровенно разнузданные вечеринки, которые к тому времени уже традиционно предшествовали Великому Посту. Увы, вскоре советники поняли, что принятие закона – это одно, а вот исполнение его горожанами – совсем другое. Как результат - в 1823 году маскарадные балы были снова разрешены, а в 1827 году наряженные в маски и карнавальные костюмы гуляки снова наводнили городские улицы.
Марди Гра в Новом Орлеане издавна славился большим количеством участников, в особенности чернокожих и креолов. В 1823 году протестантский священник так описал праздничное шествие:

«Вот исполняется великий танец Конго. Повсюду разнузданность, спиртное льется рекой. Несколько сотен негров, мужчин и женщин, следуют за «королем», возглавляющим шествие. Насколько хватает глаз, все они весьма причудливо одеты, и каждый кривляется так, как ему заблагорассудится. Вьются по ветру ленты и флаги, танцуют люди, обвешенные колокольчиками, чей звон дополняет общую какофонию. Нигде вы не увидите таких веселых лиц, никогда еще прошлое и грядущее не были так стремительно позабыты, и даже сегодняшний день, с его бедами и радостями, уже не важен для этих танцоров» 2

Такая разгульность была причиной многочисленных запретов этих шествий, которые связывали с ростом уличной преступности, грабежами и изнасилованиями. Нашли выход шесть новоорлеанских коммерсантов, принимавших участие в подобных торжествах в Мобиле, штат Алабама. Создав «Мистическое сообщество Комуса», они провели в 1857 году факельное шествие и бал, заложив целый ряд традиций празднования Марди Гра, - в частности, именно они впервые использовали движущиеся платформы, с которых в толпу разбрасывали безделушки. В отличие от прежних шествий чернокожей бедноты, «Мистическое сообщество Комуса» принимало в свои ряды исключительно белых людей, уважаемых членов общества. Единственные чернокожие, сопровождавшие движущиеся платформы, были наемными факельщиками, а на балу могли оказаться разве что хозяйские слуги.

Но не так-то просто было лишить чернокожих гуляк их любимого праздника! В 1783 году в Новом Орлеане возникает «Ассоциация благотворительности и взаимопомощи», основанная для страхования и социальной защиты свободных чернокожих обитателей Города Полумесяца. Следом за ней стали возникать и другие объединения такого плана, ставшие устроителями новых карнавалов и шествий. Членство в этих группах, однако, было не только пригласительным билетом на карнавал Марди Гра: эта разветвленная сеть соплеменников помогала безработным, оплачивала лечение больных и погребение умерших. Пока респектабельное «Сообщество Комуса» шествовало по Французскому кварталу, чернокожие бедняки веселились в своих районах.

Вскоре возникнет еще одна традиция Марди Гра: появляются «племена черных индейцев». С первых дней появления африканцев в Новом Свете, они активно взаимодействовали с местным населением. Многие мароны (как называли тогда беглых рабов) находили пристанище среди индейских племен, населявших непролазные болота, что окружали плантации. Чтобы отдать дань памяти этой неоценимой помощи, чернокожие объединялись в «племена»или «банды», названные в честь своих районов. Члены этих «племен» славились богато расшитыми бисером костюмами и головными уборами из перьев. Если перья издревле украшали церемониальные костюмы индейцев, то бисерные украшения – это давняя традиция племен Западной Африки. Индейцы стали особенно популярны у публики после того, как Новый Орлеан посетил в 1884 году всемирно известный импресарио Уильям Коди (больше известный как «Баффало Билл»), дабы продемонстрировать горожанам свое «Шоу Дикого Запада».

Поначалу основным занятием «племен» были междоусобные свары, где регулярные стычки «верхних»и «центральных» банд часто сопровождались перестрелками и поножовщиной. В то время, как полиция занималась поддержанием порядка в белых кварталах города, кварталы чернокожих бедняков сотрясали настоящие бандитские войны. «Черные индейцы» и сегодня – важный элемент праздника, но их конфликты сейчас гораздо более ритуализированы и менее кровавы. Когда два «племени» встречаются на улицах города, каждый вождь обратится к сопернику «ты хумба» («эй ты, воздай мне почести!»), - и услышит в ответ «я не хумба, ты хумба!». Этот диалог сопровождается чередой воинственных кличей и сложных танцевальных па, - однако по окончании этой перебранки каждый «вождь» похвалит мужество своего противника и красоту одежд его «воинов». (Некоторые считают, что именно стоимость костюма и сложность его изготовления установили мир между соперничающими «племенами» - мало кто, потратив сотни часов работы и тысячи долларов на покупку материалов для изготовление праздничного костюма, готов рискнуть им в настоящей потасовке!)

Другое знаменитое общество, «Зулусский клуб социального обеспечения и развлечения», впервые заявило в себе в 1909 году. Его «король» носил скипетр из бананового стебля и жестянку из-под сала, символизировавшую корону. «Зулусы» стали одними из первых, кто рискнул пригласить в свое общество знаменитостей – так, в 1949 году чести стать их «королем» удостоился Луи Армстронг. Это общество до сих пор возглавляет «парад Зулу» - основной парад чернокожих жителей Нового Орлеана, который проходит одновременно с традиционным шествием белых горожан – парадом «Рекс». Некогда привычка «зулусов» красить лица в черный цвет и носить сплетенные из травы юбки возмущала других чернокожих, но «Клуб социального обеспечения и развлечения» сумел преодолеть все трудности и стать одним из самых известных и популярных карнавальных сообществ. Хор организации, известный как «ансамбль Зулу» (создан в 1970 году), выступает в местных церквях, на евангелических концертах, в школах, на похоронах, на джазовых фестивалях и в Дни культурного наследия. На Рождество «зулусы» дарят нуждающимся семьям подарочные корзинки с угощениями, и всегда готовы пожертвовать средства или как-то помочь другим общественным организациям. 3

«Броски»

И вот, пошив костюма завершен, а платформа должным образом украшена, - настало время продемонстрировать все это восторженным зрителям! Любой горожанин знает, что даже пустяковый подарок, полученный на карнавале, останется приятным воспоминанием на долгие годы. Неудивительно, что «броски» - так называют метание в толпу всевозможных безделушек, - заслуженно любимы всеми участниками парада Марди Гра. (Полагаю, стародавний обычай посыпать толпу мукой и перцем таким милым не был!)

В 1920-е годы члены общества «Рекс» закупили большую партию недорогих стеклянных бусин из Чехословакии, собрали из них ожерелья и бросали в толпу со своей платформы. Эти бусы очень понравились гостям карнавала, и с той поры повелась новая традиция, сохранившаяся и по сей день: бусы Марди Гра. После Второй Мировой войны чешские бусины заменили японские, а уже в наши дни стекло из Страны Восходящего Солнца заменил китайский пластик. По словам Фреда Бергера из Слайделла (штат Луизиана), владельца компании «Марди Грасс Импортс» среднестатистический член общества Марди Гра (таких как «Зулу», «Рекс» или «Бахус») тратит на бисер порядка 800 долларов, а «некоторые люди, не моргнув глазом, выложат 2000 или 2500 долларов».4

В 1959 году новоорлеанский художник Генри Элвин Шарпположил начало еще одной карнавальной традиции. Общество «Рекс» заказало ему восемьдесят три тысячи замысловатых алюминиевых монет - дублонов. Не зная, как будет воспринята новинка, заказчики попросили Шарпа не ставить на монетах дату, чтобы оставшиеся дублоны можно было использовать на следующий год (впрочем, на нескольких моментах год все же проставили). Их опасения были напрасны: между 1960 и 1970 годами с платформ «общества Рекс» в толпу улетело 2,75 миллиона дублонов. Пример оказался заразительным – вскоре свои монеты начали выпускать и другие общества, и сегодня многие нумизматы стараются собрать полную коллекцию монет того или иного объединения – на парадах или в специальных магазинах.

Другие общества оделяют толпу пластиковыми игрушками или чашками, украшенными их логотипом. Но самым ценным подарком по праву считаются кокосы, расписанные вручную членами общества «Зулу». Поначалу они бросали в толпу «золотые самородки», то есть золоченые грецкие орехи. Хотя орехи были дешевле стеклянных бусин, зрители их очень любили – ведь орехами можно было подкрепиться на параде или полакомиться в трактире после праздника. (Владельцев баров, расположенных по пути следования парада, куда больше занимал вопрос ореховой скорлупы, что оседала на полу их заведений). Позже в толпу полетели кокосы, выкрашенные золотой краской и усеянные блестками. Многие были раскрашены черным, подобно лицам самих «зулусов»; порой к орехам были приклеены волосы, а на некоторых красовались шляпы. После целого ряда исков от людей, сбитых брошенными кокосами, «зулусы» на время прекратили эту опасную потеху. Дабы сохранить традицию, Законодательное собрание Луизианы приняло закон SB 188 (прозванный шутниками «кокосовым биллем»): теперь «зулусы» не несли ответственности за травмы от переданных в руки (в отличие от брошенных с платформы) кокосов. Обычно на параде «Зулу» зрителем раздается более ста тысяч кокосов.

Ну а если кому-то недостаточно золоченого кокоса общества «Зулу», он может обратиться к знаменитому Вилли Кларку, и приобрести специальный «кокос Марди Гра». Украшенные гравировкой и вручную расписанные, эти орехи представляют собой настоящее произведение искусства – ведь их скорлупа может быть окрашена в тридцать семь цветов и шестьдесят восемь оттенков! Как говорит член общества «Зулу» Лестер Поллард, «наша организация сосредоточена вокруг кокоса—и кокос для нас - это все! Чувак, у нас даже есть законы, касающиеся наших кокосов!» 5

Короли и королевы

На празднествах Марди Гра в 1872 году Новый Орлеан посетил высокий гость – великий князь Алексей Александрович Романов. Чтобы его развлечь, группа молодых коммерсантов создала общество «Рекс», которое и занялось организацией праздника. В отличие от ночных шествий «Мистического сообщества Комуса», парад длился весь день, с утра до вечера. Для сопровождения царственной особы было решено избрать одного из учредителей общества, Луи Соломона, «королем парада». Пышно разодетый всадник в короне и со скипетром, позаимствованным у проезжего актера, - Соломон стал первым «королем карнавала». (Он же впервые проехал под трехцветным знаменем: фиолетовым, золотым и зеленым, которое впоследствии стало символом карнавала). Увидев это, другие объединения тоже принялись избирать «королей», «королев» и достойную монархов свиту.

Об избрании этих венценосцев становится известно в Ночь Короля – на двенадцатую ночь после Рождества (праздник Крещения Господня). Хотя эта церемония – якобы дань памяти трем королям-звездочетам, принесшими дары младенцу Христу, корни этого праздника следует искать в римских Сатурналиях. Многим любителям Марди Гра будут понятны слова Сатурна, который рассказывает римскому поэт Лукиан Самосатскому о своих привычках: «2… Но и в эти семь дней мне не предоставлено права устраивать никаких важных общественных дел. Напиваться, кричать, шутить, играть в кости, назначать царей праздника, угощать рабов, петь, скинув одежды, и бить с опаской в ладоши, а подчас быть сброшенным головой вниз в холодную воду, с лицом, вымазанным сажей, — вот что мне дозволено делать» (пер. Н. П. Баранова) 6
Во время Сатурналий за семейными празднествами следил «Князь беспорядков, заботившийся, чтобы его подданные вели себя должным образом. Эта должность определялась жребием: всем домочадцам раздавали куски пирога и тот, кто находил у себя боб, провозглашался «князем» до конца праздника. Сразу вспоминается новоорлеанский «королевский пирог» - украшение праздничного стола, накрытого в канун Двенадцатой ночи.

С виду королевский пирог похож на кофейный, но он украшен пурпурной, золотой и зеленой глазурью. На выходных между Двенадцатой Ночью и Жирным Вторником, королевский пирог режется на куски и делится между гостями. Тот, кто найдет в пироге крошечную фигурку пластикового или глиняного младенца, провозглашается королем или королевой, - и, как ожидают его друзья, возьмет на себя почетную должность по оплате грядущих кутежей!

Традиция «королевского пирога» существуют во Франции (gâteau de rois), Португалии (bolo rei) и Каталонии (tortell). В Греции он известен как «пирог святого Василия».

Поскольку титул «владыки Марди Гра» очень престижен, «Гуляки Двенадцатой Ночи», одного из старейших обществ, регулярно прибегает к еще одной старинной традиции: фальсификации выборов. По завершении своего бала, вместо настоящего королевского пирога «гуляки» выносят его деревянную копию. Под песню «Спасибо небесам, что на свете есть маленькие девочки» кандидаток, ожидающих приглашения, называют по именам, приглашают встать и ведут к деревянному торту, внутри которого таится множество маленьких коробочек. По большей части, в них лежат кусочки пирога, а в некоторых – повешенные на цепочку бобы. Те, кто находят в коробочке серебряный боб, удостаиваются чести стать придворными дамами, а дама, получившая золотой боб, становится королевой 7

Карнавальные общества традиционно различались по социальному статусу, полу, и цвету кожи своих участников. Старейшие объединения, такие как «Комус», «Момус», «Рекс»и «Эндемион»первоначально не принимали в свои ряды чернокожих, евреев, итальянцев, женщин и простых работяг. Впоследствии «группами меньшинства» были созданы собственные общества – «Зулу» (чернокожие), «Верджилианс» (итальянцы), «Ирис» (женщины) и «Петрониус» (геи). 8 Даже у собак возникло свое общество – оно называется «Баркус»! Позже, в 1991 году городской совет Нового Орлеана потребовал интеграции карнавальных обществ. Был принят закон, запрещающий любому объединению или организатору парада отказывать кому-либо участвовать в торжествах из-за цвета кожи, пола, сексуальной ориентации, национальности, возраста или инвалидности
В ответ на это старые клубы – «Комус», «Момус» и «Протеус» - вообще прекратили участвовать в парадах Марди Гра. Другие организации допустили в свои ряды горстку представителей меньшинств, в то время как третьи перенесли свои парады в пригороды, населенные преимущественно белыми. Но в конечном счете, большинство старых объединений, - не говоря о новых, мультикультурных, таких как «Орфей», созданный Гарри Конником-младшим, - распахнули свои двери перед представителями различных меньшинств. «Новый Орлеан - это город, который выживает благодаря туристической индустрии и гостеприимству,» - говорит Норманн К. Фрэнсис, президент Университета Ксавье, где обучается много чернокожих студентов. «Если люди по всей стране решат, что мы стремимся к изоляции и сторонимся культурного многообразия, это станет для нас смертным приговором». 9

---

1. Roger Dunkle, “Lupercalia,” A Day in the Life of an Ancient Roman, 2001, http://depthome.brooklyn.cuny.edu/classics/dunkle/romnlife/luprclia.htm (accessed October 20, 2009).
2. Henri Schindler, “Mardi Gras—Myth and History,” Carnaval.com, 2004, www.carnaval.com/cityguides/neworleans/history.htm (accessed October 21, 2009).
 
3. Clarence A. Becknell, Thomas Price, and Don Short, “History of the Zulu Social Aid and Pleasure Club,” Zulu Social Aid and Pleasure Club, 2002, www.kreweofzulu.com/Krewe-Of-Zulu/History-Of-the-Zulu-Social-Aid-&-Pleasure-Club.html (accessed October 21, 2009).
 
4. John Roach, “The Rich History of Mardi Gras’s Cheap Trinkets,” National Geographic News, February 21, 2004, http://news.nationalgeographic.com/news/2004/02/0220_040220_mardigras.html (accessed October 23, 2009).
 
5. Brian L. Dear, “The Zulu Coconuts of New Orleans,” Coconut: The Web Guide to the Tropical World, August 1996, www.coconut.com/features/zulucoco.html (accessed October 23, 2009).
 
6. James Grout, “Saturnalia,” Encyclopedia Romana, 2009, http://penelope.uchicago.edu/~grout/encyclopaedia_romana/calendar/saturnalia.html (accessed October 22, 2009).
 
7. Mark Sottek, “King Cake—A Rich Tradition,” Mardi Gras Unmasked, 2009, www.mardigrasunmasked.com/mardigras2/KingCakeHistory/tabid/65/Default.aspx (accessed October 22, 2009).
 
8. Catherine M. Bell, Ritual: Perspectives and Dimensions (New York: Oxford University Press, 1997), 127.
 
9. Jeffrey Gettleman, “Parade Has Passed by One Carnival Tradition: Race-Based Clubs,” Los Angeles Times, February 27, 2001, http://articles.latimes.com/2001/feb/27/news/mn-30735 (accessed October 23, 2009).

Выдра – Мада Ишке - Lutra lutra

Для древних ирландцев выдра была своеобразной «водяной собакой», услужливой и трудолюбивой, нередко приходивший на помощь святым отшельникам. Более прагматичные люди ценили ее прекрасный мех, и считали достойным трофеем даже для королевской охоты.

Народные верования и обычаи

Ирландцы верили, что выдры спят с открытыми глазами. Особенно редкие звери, «выдровые князья», славились тем, что и не спали вовсе. Считалось, что такой «князь», или «дурракоу», - это огромный белый самец, с черными кончиками ушей и черным крестом на спине. Как и волка-оборотня, «выдрового князя» можно было убить только серебряной пулей, и удачливый охотник обычно погибал через сутки после выстрела. Однако счастливчику, завладевшему куском шкуры дурракоу, можно было позавидовать: любое судно, где хранилась шкура, могло не бояться штормов; дом эта шкура хранила от пожаров, а человека, носившего кусок шкуры в кармане, обходили стороной все несчастья. Примечательно, что разновидность выдры с белыми пятнами на шкуре нередко встречается в ирландских реках, и поэтому в историях о «выдровых князьях» может быть и рациональное зерно – разумеется, если речь не идет об их сверхъестественных способностях.

Бытует мнение, что излюбленная пища выдры – это лосось. Считалось, что выдра убивает его, хватая рыбу за хвост и поворачивая голову против течения: лосось задыхается и гибнет. Сейчас выдры находятся под защитой закона, но раньше на них интенсивно охотились – из-за прекрасного меха, и чтобы обезопасить от этих ловких пловцов свои рыбные угодья. Иногда попавшая в силки выдра успевала перед смертью укусить охотника. Если рана гноилась и долго не заживала, молва советовала убить другую выдру и отведать ее мяса. Больше всего ирландцев восхищали рыболовные навыки выдры; старая ирландская пословица гласила, что выдра – одна из трех не знающих отдыха вещей (две другие – адский демон и высокий водопад).

Выдру можно встретить в некоторых ирландских топонимах – например, Пуладоран (Пулл ан Доран) в графстве Корк и Пулнамадраишке (Пулл на Мада Ишке), что в графстве Лонгфорд, причем оба эти названия означают «логово»или «нору»выдры.


Мифы и легенды

Известно несколько легенд, где выдра приходит на помощь святым отцам. В житие святого Кевина говорится, что почтенный отшельник имел обыкновение служить вечерю, стоя в водах озера Глендалох. Однажды он уронил в воду псалтырь, но проворная выдра поймала священную книгу прежде, чем она промокла. Другая выдра прославилась тем, что каждый день приносила монахам пойманного в озере лосося. Один монах решил воспользоваться этим, убить зверя и содрать с него шкуру. Однако выдра как-то узнала о грозящей опасности и исчезла, а святой Кевин был так возмущен, что велел горе-зверолову покинуть общину. В истории "Безумие Суибне", или "Суибне-гельт", древний ирландский король оскорбляет святого Ронана и бросает его псалтырь в озеро. Святой проклял короля, лишив рассудка, и безумец убежал в лес, где жил как дикий зверь, а псалтырь святого был спасен и возвращен хозяину выдрой. В повести о плавании святого Брендана путешественники встречают монаха, живущего на крошечной скале посреди океана. Он живет там как отшельник, а выжить ему помогает выдра, которая раз в три дня приносит ему рыбу и связку дров.

Выдры не очень «разговорчивые» звери, но порой они свистят, щебечут и фыркают, особенно во время брачных игр. Голос выдры упоминается в нескольких старинных ирландских поэмах. В беседе со святым Патриком Ойсин перечисляет звуки природы, что тешили слух его отца, Финна, и упоминает среди них «голос выдры в Друим-ре-Койр». В другой поэме, прославляя Бан Гулэн , Ойсин перечисляет местных зверей и вспоминает, какими «сладостными были голоса ваших выдр».

Отношения с человеком

В древних ирландских «законах брегонов»выдры упоминаются только в том редком случае, когда их держат в качестве домашних животных – тогда, с точки зрения возможных штрафов, они приравниваются к собакам. Вероятно, это связано с попыткой законодательно регулировать все сферы жизни, и не свидетельствует о том, что выдр часто держали в качестве питомцев. Есть некоторые свидетельства, что древние ирландцы охотились на выдру – в основном, в погоне за ценным мехом. В саге «Похищение стад Фроаха»упоминается великая охота королей Коннахта в Раткрогане (современное графство Роскоммон), где гончие успешно травили оленей, кабанов, зайцев, лисиц и выдр. Чуть дальше в той же саге упоминается арфист, возивший свой инструмент в чехле из шкуры выдры.

Иногда на выдру охотились и ради мяса. Так, одна сага о фениях повествует, как один из ее героев съел выдру; далеко за пределами Ирландии, в скандинавских землях рассказывали о том, как голодный бог Локиубил превратившегося в выдру юношу, Оттара, и вынужден был заплатить его семье огромный выкуп. Охота на выдру была традиционным британским развлечением. Очень любил эту забаву король Генрих II, создавший в 1170 году должность «королевского ловца выдр», Своры оттерхаундов, «выдровых гончих», служили предметом гордости британских монархов до 1689 года. В Ирландии охота на выдру была запрещена сравнительно недавно, при этом сохранились записи о добытых шкурках, начиная с пятнадцатого века. Так, во второй половине восемнадцатого века из Ирландии на экспорт отправлялось почти 350 шкурок в год, а еще в 1955 году на острове существовало два клуба охотников на выдр. Но все это в прошлом, и этот чудесный зверь находится сейчас под защитой закона.

По солнечному календарю, 17 день Вольфмоната, месяца Волка (17 января)

Цвет: зеленый и черный

Стихия: Земля

Алтарь: на черной и зеленой ткани разложите инструменты и оружие из железа и стали, поставьте наковальню, большие зеленые свечи и фигурку леопарда

Подношение: красное мясо четвероногих животных. Усердно работать и сосредоточиться на сложной задаче

Пища в течении дня: красное мясо четвероногих животных

Призывание Огуна

О, Папа Огун!
Как глаза леопарда – очи твои,
Нас пронзают насквозь,
Когда ты поднимаешь взор.
Вечный труд – твой удел,
О, ты знаешь ту тьму, что внутри
Наших душ, будто пойманный зверь,
За решеткой из тонких прутьев.
Нескончаемо дело твое,
И вечно молчанье,
Лишь молот тяжелый звенит.
Ты куешь кандалы для себя,
Выпуская на волю других.
Ты преследуешь праздность и лень,
Будто робкую антилопу,
И покоя тебе не узнать,
Пока мы не придем в те края,
Где сможем остаться навеки

(Восславление Огуна должно сопровождаться «барабанным кругом». Это ритм без слов, задаваемый грохотом барабанов. Каждый, кто не играет на барабанах, должен по очереди ударять по наковальне молотом в честь Огуна – кузнеца)

По солнечному календарю, 26 день Блутмонта, месяца Крови (26 ноября)

Цвет: черный

Стихия: Воздух

Алтарь: Положите на черном полотне черный камень, белый камень, чашу с медом, нож, череп и фигурку черного крылатого коня

Подношение: Встаньте на колени и размышляйте о смерти. Посмотрите в лицо вашим прежним страхам

Пища в течении дня: мясо

Призвание вальравна

Вороной, бегущий по небу,
Несущий валькирий, от боя безумных
Несущий Хель, царицу бесстрастную,
Несущий духов по тропам небесным.
Яви нам мечты,
И избавь от кошмаров,
Но если кошмары приходят в наш сон,
Да будут они провожатыми в бездны,
В тайники наших душ и умов,
Дабы мы их открыли во снах.
Конь, летящий по небу,
На черных крылах,
Дай услышать нам шорох их перьев,
Пока мы не уснули.
В этот миг перед сном
Мы отправимся вниз,
Там, где трон твой стоит,
В черном каменном зале.
Там не падает свет,
Там идут мертвецы,
И несут плату Мордгуд,
Там трудится Нидхегг,
Там мост над потоком
Ведет в царство Смерти,
Где правит лишь Хель.
И когда мы приходим, как гости,
Властелин, что живет под землей,
Или скачем, как духи, по небу,
Позволь нам вернуться обратно.

(Пропойте какую-то ноту без слов, задуйте свечи и в молчании покиньте комнату)